В глубине Великого Кристалла. Легенда о Хранителе. Владислав Крапивин

в стороне.

      Мальчику хотелось, чтобы стоявший на кромке ушел оттуда раньше, чем скала скроет его из виду. Но тот не шевелился.

      – Стоит и стоит… – прошептал мальчик.

      – Стоит, – неожиданно громко отозвался Пассажир. – Куда ж ему деваться…

      – Почему «куда деваться»?

      – Это же бронза. Скульптура.

      – Да?! – удивленно сказал мальчик.

      – Многим кажется, что просто человек на обрыве…

      – Мне даже показалось, что он шевелился. Будто рукой махнул… Перед тем, как тут эта пошла, из буфета.

      – Издалека да в сумерках что не почудится…

      Темный выступ на обрыве наконец плавно закрыл скульптуру.

      – А я-то думал… – сказал мальчик. – Будто мальчишка там.

      – Ну, так и есть. Бронзовый мальчик, ростом с тебя.

      – Значит, там парк? Или пионерский лагерь?

      – Нет, место глухое. Но раньше был город…

      – Как это… был? А куда девался?

      – Обезлюдел понемногу, разрушился. Остатки война сровняла… А памятник вот сохранился.

      – Памятник?

      – Да, памятник мальчику. Жителю этого города… Кстати, место до сих пор так и называется – мыс Город. Только об этом не все знают… Ты ведь не знал, верно? – Вопрос прозвучал странно, с вкрадчивой интонацией.

      – Я не знал, – насупился мальчик. – Я первый раз тут плыву. В Лисьи Норы я на поезде ехал… И вообще мы в этих краях недавно, а раньше в Тюмени жили…

      – Про город на мысу и местные-то жители почти не помнят.

      – Значит, он древний?

      – Отнюдь…

      – Тогда почему не помнят?

      – Слишком заняты собственными делами.

      – А этот памятник… то есть мальчик, он кто? Герой?

      – Герой? Возможно… в какие-то моменты, чтобы судить об этом, надо знать его историю.

      – А вы знаете?

      – Мне ли не знать, – сухо отозвался Пассажир.

      И наступило молчание. У Пассажира – непонятное, у мальчика – слегка обиженное. Мальчику казалось, что он имеет право услышать подробности. Но расспрашивать он не стал. Пассажир наконец сказал:

      – У ревизоров «Плодоовощторга» тоже бывают странности… Я долго собирал в этих местах разные истории. И подлинные случаи, и легенды… И одна из них как раз об этом городе.

      – Легенда?

      – История, голубчик… Подлинная, хотя и малоизвестная… Я по канцелярской привычке все, что узнавал, записывал в тетрадки. Написал и про этот город… Упаси господи, я никогда не метил в литераторы, писал для себя, просто чтобы не забыть… Но… – В голосе Пассажира скользнула неожиданная, самоуверенно-ребячливая нотка. – На сей раз получилось, по-моему, что-то вроде повести. Возможно, не хуже других…

      – А он что, погиб? Тот, кто на памятнике…

      – Н-нет… Почему ты решил?

      Мальчик вздохнул:

      – Я не решил. Просто я не люблю историй с плохим концом.

      Пассажир, кажется, улыбнулся в сумраке:

      – А ты думаешь, я собрался тебе рассказывать?

      Тогда улыбнулся и мальчик:

      – Мне так показалось.

      – Видишь