Сердце Арронтара. Две судьбы. Ника Соболева

от земли и, не вставая, практически поползла вперёд. Она напоминала Нарро маленькую и испуганную рыжую кошку. Которая, достигнув большого и сильного белого волка, с удовольствием погрузила свои коготочки в его густую шерсть.

      – Ох…

      Он зажмурился и старался не рычать, чтобы не спугнуть Элли. Хотя Нарро всегда порыкивал от удовольствия, когда его гладила Фрэн, но Эллейн – не она…

      – Какой ты мягкий… Удивительно…

      «Я думал, у меня жёсткая шерсть».

      – Смотря с чем сравнивать… Если с человеческими волосами, то да, – и Элли неожиданно улыбнулась. Впервые с тех пор, как они познакомились.

      Нарро всё-таки рыкнул и, обхватив девушку передними лапами, рухнул на землю – Дарида с ними, с вещами! – прижал к себе и позволил ей гладить свой живот.

      Эллейн хохотала. Ей было мягко и тепло лежать сверху на таком большом белом волке, и ей было щекотно от его шерсти, лезущей в нос.

      Алые волосы смешались с белой шерстью, человеческие пальцы с восторгом ощупывали звериные когти, смеющиеся голубые глаза смотрели в не менее смеющиеся зелёные, и было так хорошо и спокойно…

      «Элли! Ну же, хватит! Нам пора! Обращайся в птицу, я тоже хочу посмотреть на твои пёрышки!»

      Нарро не знал тогда – не узнал и после – что Эллейн обещала самой себе не обращаться птицей до возвращения той, которую она называла своей маленькой сестрой, но… В тот момент она меньше всего на свете хотела отказывать Нарро.

      И просто, кивнув, превратилась в птицу.

      Такую же белоснежную, как и шерсть волка, сжимающего её в объятиях.

      ***

      Так прошла неделя.

      Нет, они отправились не в Арронтар. Они шли – точнее, бежали и летели – от Лианора на запад, по направлению к Арронтару, но не в Арронтар. Кружили по полям и лесам, проходили мимо человеческих деревень и крошечных городов, нигде не останавливаясь. И даже почти не разговаривали друг с другом.

      На ночь Эллейн и Нарро останавливались в лесу. Он спал в обличье волка – так теплее – Элли же, обернувшись обратно в человека, прижималась к его боку, укрываясь единственным одеялом, которое Нарро захватил из императорского замка. Готовили на костре по очереди, хлеб покупали в человеческих деревнях, сушеное мясо для Вима тоже. Щенок, кстати, был в восторге от этого «похода» и с удовольствием бежал рядом с Нарро, стараясь не отставать. Только по вечерам навёрстывал силы, питаясь удвоенными, а то и утроенными порциями.

      Нарро нравилась Эллейн. Ему нравилось, что она никогда не жаловалась, даже когда – он чувствовал – уже с трудом летела или очень сильно хотела есть; ему нравилось, как она по ночам прижималась к его боку и, даже не замечая, закидывала на него одну ногу, чем страшно смешила; Нарро нравился и её запах. В зверином обличье все запахи обостряются, и обычно Нарро не нравилось, как пахнут люди. Все, кроме самых близких.

      Запах Элли ему понравился сразу.

      На седьмой день они были уже достаточно далеко от Лианора, и не менее далеко от Арронтара. Тихий лес давно кончился, начался другой – на карте он значился как Арден, а вот жители близлежащих деревень и городов прозвали Лихим – лес славился