Крушение надежд. Владимир Голяховский

машинно-тракторных станций с продажей техники колхозам. Для выполнения указаний товарища Хрущева нам предстоит организовать совнархоз, мы добьемся высоких показателей. Все это нам с вами предстоит делать.

      Несколько раз услышав слово «предстоит», Семену захотелось сказать в ответ: «Я этого дела не знаю и делать не умею», но он кивал головой и молчал. После обсуждения планов, секретарь добавил:

      – Должен вас предупредить – при вас будет постоянный охранник.

      – Зачем? Кого мне здесь бояться?

      – Есть кого. У нас в городе полно чеченцев. Вы не знаете этого народа – разбойники, крадут людей прямо на улице и потом требуют за них выкуп. Мы все живем под охраной.

      Семен не знал, что Кокчетав переполнен чеченцами, но помнил, как их выселяли с Кавказа. Весь чеченский народ, как и ингушей, по приказу Сталина депортировали в феврале 1944 года, поскольку чеченцы время от времени, как известно, переходили на сторону немцев и убивали русских, которых издавна ненавидели. Этой ненависти было уже сто пятьдесят лет, она тянулась со времен покорения кавказских народов царской Россией. Часть чеченцев в начале XX века уехали в Иорданию, создали там свою общину, в религии придерживалась суфизма, мистической ветви ислама. Оставшиеся на Кавказе чеченцы, обладатели дикого и необузданного темперамента, всегда вели себя независимо, не подчинялись никаким законам, не служили в армии, не работали. До поры это терпели, но после измены на войне Сталин приказал главе КГБ Берии провести секретную операцию «Чечевица». Окружив войсками госбезопасности все поселения, врывались в дома, давали несколько часов на сбор и вывозили с Кавказа в Сибирь. Таким образом было депортировано почти полмиллиона человек в 177 железнодорожных эшелонах. Некоторые из молодых пытались сбежать и вернуться на родину, их вылавливали, ссылали в лагеря. В 1948 году Сталин издал новый секретный приказ, на неопределенный срок продлевающий пребывание чеченцев в Сибири и Северном Казахстане.

      Поначалу Семен не имел с чеченцами никаких дел, он ездил по селениям и колхозам, проводя реорганизацию. Его черная «Волга» буксовала в грязи, шоферу с охранником приходилось ее толкать и вытаскивать, Семен тоже им помогал, но после этого у него болело сердце. Потом ему дали «газик»-вездеход с четырьмя ведущими колесами. Трясясь по бездорожью, он с иронией вспоминал, как ездил по Москве в правительственном лимузине «Чайка».

      Вскоре после начала работы он спросил своего шофера:

      – Ну, как народ поднимает целину?

      – Ничего, поднимает. Только евреев понаехало – что твой Биробиджан.

      – А вы что, против евреев?

      – Я-то не против, мне что. Но местные никогда их столько не видали, косятся на них.

      – Знаете, я ведь тоже еврей.

      – Да ну? Извините, если что не так сказал. – После этого шофер предпочитал молчать.

      Состав приехавших покорять целину был, действительно, очень пестрым, сюда согнали профессионалов со всей страны, лишив их привычной работы. Тут трудились теперь инженеры