Траурная весна. Проза. Игорь Мазуренко

из приоткрытого ящичка бюро, и он радуется случайному открытию, это крохотный револьвер, давно растерявший своих родственников, давно позабывший запах дамской перчатки. Всемирная история изящных вещей, улыбается он, как опасны изящные вещи, жестокая гимназистка зима…

      – Курите, можно курить, – поощряет его старуха, – «мы прошли до конца аллеи, беззаботно смеясь, пока небо не разгневалось и не исчезло».

      – Да, – сказал он, отводя взгляд от перламутровых белков.

      – Тогда я пойду, приготовлю кофе, – сказала старуха, поднимаясь, – а вы не стесняйтесь, пока… курите…

      Глоток сатириона (Сатура)

      Новелла

      forma dat esse rei!

      (форма дает вещи бытие)

      …ты подивишься на превращение судеб

      и самих форм человеческих и на их

      возвращение вспять… (А.)

      1

           Эти двое разыгрывали любовную сцену в парке… Прекраснолодыжная дева, благовоннолонная невеста… Будто бы я бросался с темной Левкадской скалы в хмельную пучину, исходил потом и ямбами и шептал тяжелыми, влекущими на самое дно губами: Лесбия Коринна Латония, – было именем одним, но не многими; и квириты утруждали слух, сотрясаясь, подобно дубам в бурю, от неумолимого Эроса.

      Страдание и месть, месть и страдание, пустыня подходит к морю, море подступает к пустыне, – старая история, но… Удивительная черепашья мысль все еще не может доползти до моих пальцев, верно, требуется жало, пробьющее панцирь, и пальцы вздрогнут, и вечный незнакомец произнесет за спиной еще не вырвавшуюся из-под пера ящерицу-фразу.

      Прекрасные холодные лица жалят на исходе ночи черепную твердь неумолимым молчанием, безумная ночная бабочка бьется о своды черепа, щекочет, доводит до отчаяния, – и ей не вырваться, хотя часы ее сочтены, а мой ужас наивен: теплая пелена сна растворит знакомые лица, но присутствие незнакомца сторожит приближение сна, незнакомец не весел и деловит:

      – Меня интересует письмо, лежащее в кармане вашего плаща, и поверьте, я сделаю все (а в моей власти многое), чтобы вы ушли из этой комнаты со спокойной совестью. Прошу вас, передайте мне это письмо… Предупреждаю, еще несколько минут вашей недоверчивости или недомыслия, как угодно, и я буду вынужден сообщить вам несколько фактов, знание которых отравит всю вашу последующую жизнь: медленнодействующий яд, – желаете?

      Невероятным усилием удерживая в глотке рвущийся на волю хохот, я достаю из кармана плаща конверт, совершенно чистый без адреса незапечатанный конверт и, не оборачиваясь, протягиваю незнакомцу. Я чувствую затылком нервную шелестящую нетерпеливость его пальцев и закрываю глаза при первых звуках голоса незнакомца, медленно и вдумчиво читающего летящие стремительные строчки:

      Я не умру, не скроюсь, не вернусь.

      Зови меня, но тень не поминай

      И новых песен