Траурная весна. Проза. Игорь Мазуренко

когда ты робко проводил пальцами по моему лицу, пальцами – словно крылом, и я пела от радости, что мне снится прикосновение крыла и мой голос… глупый сон, такого не бывает, но я слышала свою песню, теперь я проснулась, а у тебя нет крыльев, какая жалость… ради всего святого, включи свет.

      Коридор нескончаемей сновидения, в полной темноте странник бежит к распахнутому окну, окну во внутренний забытый дворик, в замкнутом пространстве которого ни птиц, ни детей – только голос, дивный голос, прощальное эхо…

Февраль-март 1989г.

      Рисунок автора И. Мазуренко

      Ночь комедианта

      Рассказ

      1.1988

      «Только не говорите, что вымысел вам приятен», – сказал оборотень. – «Более всего меня раздражает…» – начал я неторопливо, но оборотень выскочил на лестничную площадку и прокричал вслед удаляющейся вампирше: «Подумайте и помолчите… И мы расстанемся впервые без безобразного скрежета самолюбий и безвкусного смешения мнений! Мы расстанемся весьма довольные собой, упоенно повторяющие странную мысль: какие мы несовременные люди», – напевая и пританцовывая, направился оборотень в кабинет.

      И его терпеть, подумал я сокрушенно, а вслух произнес: «Более всего меня раздражает склонность моих знакомых пересказывать свои сны. Первое: я почти никогда ни на грош не верю ни единому слову. Пусть какое-то слабое видение, колыхание тени, пусть знакомая физиономия с ирреальной речью, но увязывать все это в правильный сюжет с двумя-тремя погрешностями (странностями) для пущей веры… Чем длиннее сон, тем скучнее. Гораздо веселее слышать: – я видел во сне собаку… м-мм… она лаяла».

      Оборотень замурлыкал, схватил карандаш, тетрадь: и второе?

      – И второе, – промолвил я уже совершенно обиженным голосом, – глубокомысленные попытки толкования снов. Да, это интересно, но это области литературы, вторжения неуместны. А вы с толкованиями и с безумной жаждой прикоснуться к дальним и близким источникам жизни будущей.