Тридцать три несчастья. Том 2. Небывалые неприятности. Лемони Сникет

Разница заключалась только в том, что ее книжка была черной как смоль. Странное ощущение возникало оттого, что видишь перед собой людей, до такой степени похожих, но смотреть на них было куда приятнее, чем на Кармелиту Спатс, поэтому Бодлеры уселись напротив и представились.

      – Я – Вайолет Бодлер, – сказала Вайолет Бодлер, – это мой брат Клаус и наша младшая, Солнышко.

      – Приятно познакомиться, – сказал мальчик. – Меня зовут Дункан Квегмайр, а это моя сестра Айседора. А девочку, которая на вас кричала, как ни странно, зовут Кармелита[2] Спатс.

      – Кажется, она не слишком приятная, – заметил Клаус.

      – Это еще мягко сказано, – вступила в разговор Айседора. – Кармелита Спатс грубая, грязная и агрессивная, и чем меньше вы будете с ней общаться, тем лучше для вас.

      – Прочти Бодлерам стихи, которые ты про нее написала, – посоветовал Дункан.

      – Ты пишешь стихи? – спросил Клаус. Он много чего прочел про поэтов, но никогда их не встречал.

      – Так, немного, – скромно ответила Айседора. – Я записываю их в записную книжку. У меня это потребность.

      – Сафо! – выкрикнула Солнышко, что означало нечто вроде: «Я с удовольствием послушаю твои стихи!»

      Клаус объяснил Квегмайрам, что́ имеет в виду Солнышко, Айседора улыбнулась и раскрыла книжечку.

      – Стихи очень короткие, – пояснила она. – Всего две рифмованные строки.

      – Двустишие, – вставил Клаус. – Я вычитал это слово в одной литературоведческой книге.

      – Да, я знаю, – отозвалась Айседора и прочла стихи, пригнувшись над столом, чтобы не услышала Кармелита Спатс:

      Летучих мышей наглотаться досы́та

      Приятней, чем час провести с Кармелитой!

      Бодлеры захихикали, но тут же прикрыли рот рукой, чтобы никто не подумал, что они смеются над Кармелитой.

      – Здорово, – похвалил Клаус. – Мне очень понравилось про летучих мышей.

      – Спасибо, – поблагодарила Айседора. – Мне бы хотелось почитать литературоведческую книгу, про которую ты говорил. Ты мне дашь ее ненадолго?

      Клаус опустил голову.

      – Нет, – сказал он. – Книга принадлежала моему отцу и сгорела во время пожара.

      Квегмайры переглянулись, глаза их раскрылись еще шире.

      – Мне очень жаль это слышать, – сказал Дункан. – Мы с сестрой пережили страшный пожар и знаем, что это такое. А ваш отец тоже погиб в пожаре?

      – Да, – ответил Клаус, – и мама.

      Айседора отложила вилку и, потянувшись через стол, похлопала Клауса по руке. При обычных обстоятельствах это смутило бы Клауса, но сейчас этот жест показался ему совершенно естественным.

      – Очень сочувствую вам, – сказала Айседора. – Наши родители тоже погибли во время пожара. Ужасно, их так не хватает, правда?

      – Блони. – Солнышко кивнула.

      – Долгое время я боялся любого огня, – добавил Дункан. – Я даже на плиту не мог смотреть.

      Вайолет улыбнулась:

      – Мы

2

 Кармелиты – католические монашеские ордены, основанные крестоносцами в XII веке в Палестине на горе Кармель.