Сердце Арронтара. Проклятье для оборотней. Ника Соболева

это вам, дартхари?..

      Он улыбнулся так тепло, что у меня немедленно перехватило дыхание.

      – Зачем же гробить твой талант, Рональда? Маги нужны нам, и если ты будешь хорошо учиться, то через несколько лет сможешь стать лекарем.

      Он не сказал этого, но я и так поняла – как-то надо жить, чем-то заниматься, ведь неизвестно, смогу ли я когда-нибудь обратиться. А лекарь – почётная профессия… по крайней мере я буду заниматься тем, что люблю.

      – Значит, я могу приходить сюда в любой день?

      – Да, можешь.

      – А я… не помешаю вам, дартхари?

      Вожак рассмеялся.

      – Разве может помешать такая маленькая девочка?

      Почему-то это замечание меня обидело. Ну какая же я маленькая? Тринадцать лет, и толстушка, к тому же… Ростом не вышла, конечно, но тем не менее – не совсем уж клоп…

      А ещё… я относилась к нему так… трепетно…

      А он вдруг – маленькая девочка…

      Невероятно, но дартхари каким-то образом почувствовал, что меня задели его слова, потому что сказал вдруг совершенно серьёзно, спрятав улыбку:

      – Не обижайся, Рональда, просто мне намного больше лет, чем тебе. И даже чем твоему отцу.

      От удивления я глупо открыла рот.

      Раньше я никогда не задумывалась о том, сколько лет нашему дартхари.

      – Но вы совсем не выглядите старым, – нахмурилась я, изучая его совершенно ровное, без единой морщинки – если не считать уголков глаз – лицо.

      – Просто я сильный оборотень и буду жить очень долго. Как эльфы.

      Через несколько минут я выходила из библиотеки, находясь в немного шоковом состоянии. Из-за всего сразу – магия, усадьба, возможность заниматься с учителем, сам дартхари… Кстати…

      Сойдя с крыльца, я обратилась к одному из стражников:

      – Извините, зор…

      – Да? – он обернулся, и я с удивлением заметила, что в его взгляде нет даже тени презрения. Хорошо же Вожак их воспитал…

      – Скажите, а… как зовут нашего дартхари? У него есть имя?

      Оборотень, кажется, едва сдержался, чтобы не расхохотаться.

      – Конечно, есть, как и у всех. Его зовут Нарро.

      Нарро…

      Внутри меня что-то сжалось, когда я поняла, что имя нашего дартхари означает «вера»…

      ***

      … Вспоминая события своего детства, я плакала, прижимаясь к Элфи – единственному существу, любившему меня искренне и совершенно бескорыстно.

      И после всего… Калихари ещё смеет приходить ко мне и просить сказать Джерарду, что я его простила!

      Мне было невыносимо вспоминать о том, что было дальше, поэтому я встала с пола, отряхнула юбку и решила наконец заняться делами.

      Сначала мы с Элфи сбегали к озеру, чтобы помыть посуду после завтрака и набрать воды. Потом я замочила красную сморокву, которую собрала по пути из деревни домой, собираясь вечером приготовить из неё сухой порошок – он великолепно помогает при простуде. Занятие это, конечно, ужасно нудное, вода испаряется долго, зато зимой потом в деревне почти никто не болеет. А если заболеет, то быстро выздоравливает.

      Времени