Экстрасенсы. Тараксандра

ты его, наверное, успел разглядеть. У зеркала стоит зубная щетка – она твоя.

      – Спасибо, – растерянно проговорил Патрик. Он был совсем сбит с толку.

      – Я вижу, у тебя куча вопросов, но пока не напрягайся, просто расслабься и плыви по течению. Знай, все идет, как надо.

      Ксанф принес стул и, усадив Патрикия перед зеркалом, как заправский парикмахер, сбрил юноше всю растительность на голове. Тело Патрикия от природы было гладким и безволосым.

      – Ну вот так-то лучше, – Ксанф был очень доволен своей работой.

      Из зеркала на Патрикия смотрел худой, изможденный, покрытый язвами, абсолютно лысый мальчик.

      Патрикий печально вздохнул.

      – А теперь почисти зубы, и ты будешь совсем в порядке, конечно, насколько это возможно в данный момент.

      – Чем я болен? – тихо спросил Патрикий.

      – Ой, лучше не спрашивай. Всем. Ксати, я так и не представился, меня зовут Ксанф, и я твой друг. – Ксанф протянул руку юноше.

      – Меня зовут, – начал Патрик, пожимая руку врачу.

      – Патрикий Раменский, – перебил его Ксанф.

      – Вы меня знаете? – совсем растерялся Патрик.

      – Знаем, потому-то ты и здесь. Но об этом после. Наслаждайся жизнью, Патрик. Мой друг, Симон, в чьем доме ты сейчас находишься, очень гостеприимен.

      Ксанф проводил Патрикия в спальню, где уже сменили белье.

      – А теперь отдыхай, – сказал Ксанф.

      Он вновь уложил юношу в постель, смазал его кровоточащие язвы приятно пахнущей мазью, на область печени положил примочку, пропитанную каким-то составом, потом напоил отваром.

      На лоб Патрикия легло прохладное полотенце.

      – Ночью может подняться температура, это средство сдержит жар.

      Юноша с наслаждением растянулся на чистом белье. Боль почти оставила его тело, уступив место нечеловеческой усталости. Патрикий погрузился в сон.

      Ксанф сел в уголке комнаты, оставив включенным небольшой ночник. Дверь в спальню открылась, и в комнату вошел Симон. Ксанф подошел к другу.

      – Я все сделал, – тихо сказал Ксанф.

      Он приподнял полотенце со лба юноши. Потом показал бок, где недавно возвышалась вздутая печень. Теперь же уплотнение ушло. Симон осторожно коснулся пораженного органа. Но ничего не напоминало о воспалении. Симон удовлетворенно кивнул.

      – Хорошо. Я доволен. Сейчас тебя сменит Хотеп. Иди, отдыхай.

      – Не могу, у парня наступает опасный период.

      Симон взял руку Патрикия.

      – Пульс возбужденный, но кризис наступит лишь через несколько дней, – сказал Симон. – Не волнуйся. Хотеп опытный жрец, он знает, что делать. К тому же, мы здесь.

      В это время в комнату вошел чернокожий молодой человек, абсолютно лысый, с аскетичными чертами лица, ровесник Патрикия.

      – Хотеп, вы все знаете. Оставляем нашего собрата на вас.

      Хотеп кивнул.

      Ксанф и Симон покинули спальню. Едва они вышли в коридор, как Ксанф возбужденно заговорил.

      – Этот