Терновая ведьма. Исгерд. Евгения Спащенко

шум волн принц слышал дивную песню.

      Век не сыщешь желанней огня,

      Чем бурлящий в холодных глубинах, —

      Закалялась в потоке броня

      И мерцала на выгнутых спинах…

      Как бисер, певунья нанизывала слова на нить сложной мелодии, звук за звуком возрождая ее из небытия. Она пела о прошлом Тьер-на-Вьёр, и, постигнув суть древних куплетов, можно было узнать, откуда взялись волшебные зеркала.

      Но легенд изначальных канва

      Расплелась, за века разметалась.

      И умолкла хвостов тетива —

      Только песня драконья осталась…

      Строки в голове принцессы внезапно оборвались, мелодия смолкла, так и не пойманная до конца.

      – Прошу, покружи быстрее, – взмолилась Изольда, ища глазами бесплотного Хёльмвинда.

      Она обязана завершить начатое, иначе тоска навсегда поселится в сердце. Но грянувший с небес голос вернул колдунью к реальности.

      – Если позволю буре разгуляться, ты замерзнешь насмерть, но до того ураган сметет тебя в озеро.

      Лишь сейчас принцесса заметила, как страшно окоченела. Лица она почти не чувствовала, губы горели, зато платье и плащ совсем высохли.

      Поймав напоследок лишенный формы, но послушный ее желаниям вихрь, Изольда вздохнула и опустила затекшие руки.

      – Драконья песня…

      Нахлынувшая печаль понемногу отпускала, оставляя взамен непосильную усталость.

      «Она едва стоит на ногах». – Таальвен предупредительно подскочил к камню, и замерзшая колдунья соскользнула в кольцо его рук.

      – Теперь здешние берега вновь обрели душу… Вы ведь слышали, о чем шла речь в куплетах?

      Принц кивнул, придерживая Изольду. Чужеземный напев опустошил ее, словно превратив в полый сосуд.

      – Кажется, ты и правда пробудила какие-то силы, – согласился Хёльмвинд, приземляясь рядом.

      Легкий северный ветерок продолжал парить над верхушками леса.

      – Это древнее тьер-на-вьёрское сказание, – прошептала Изольда, с трудом ворочая языком. – …Умолкла хвостов тетива… Только песня… драконья… осталась…

      Лютинг вновь подхватил ее, ощущая, что принцессе не хватит мочи и для десятка шагов.

      – Нужно развести костер.

      – Зачем? – удивился верховный.

      – Чтобы ее согреть…

      Царственный лик ветра аж перекосило: ему ходить за дровами? До какой поры эти двое собираются им помыкать, словно безродным вихрем?

      К чести Лютинга, снаряжать Хёльмвинда в помощники он не стал. Оставил на попечение верховного измотанную колдунью и самостоятельно отправился за хворостом.

      «Значит, любовных чар больше нет? – гадал ветер, наблюдая, как бьется темная жилка на девичьем запястье. – Отчего же тогда я не смею оторвать от тебя взгляда?»

      Но Изольда не слышала немого вопроса. Полусонная, она покачивалась на волнах драконьей песни, пытаясь выхватить из полутьмы времен ускользающие куплеты. Вот бы призвать на помощь все на свете ураганы, чтобы завершить напев, докопаться до истины, но их здесь