Чёрная полоса в Алькиной жизни. Галина Вильченко

стали мне подругами, а ведь я Ларису знала и раньше, только тогда она мне казалась совсем взрослой и неприступной. Сейчас я понимаю, как ей тяжело было остаться одной в семнадцать лет. У меня была бабушка, и всё равно я плакала по ночам, что мамы рядом нет. И знаете, ты только, Юль, не обижайся, но мне кажется, если бы моя мама сказала, что мне надо сделать аборт, я бы её послушалась. Только я уверена, что моя мама никогда такого не сделала бы. Марфа Петровна, вы понимаете меня?

      – Понимаю, Аля. Так ты веришь Кириллу?

      – Я не знаю, я его очень сильно люблю, ничего не могу с собой поделать, мне постоянно хочется знать, где он, с кем и что делает. Мне всё время кажется, что ему грозит опасность и хочется его защитить. И я чувствую, что впереди меня ждут не лучшие времена. Любовь Кирилла кажется мне не реальной, и я постоянно чувствую, что его отношения ко мне временные. Воздух вокруг меня пахнет разлукой и одиночеством. Моё счастье похоже на натянутую струну, одно неверное движение и струна лопнет. И я чувствую, что это движение уже сделано, и сделано не мной или Кириллом, а кем-то третьим. А предчувствия редко меня обманывают. Нас хотят разлучить, мне подбросили фотографию, где мой ненаглядный в обществе красивой барышни в неоднозначной позе. Фотографию я сожгла. Марфа Петровна, расскажите, пожалуйста, что меня ждёт впереди?

      – Алька, тебя надо книжки писать, а не одеждой торговать, – засмеялась Марфа. – Хочу тебя огорчить, я обычная земная женщина, не очень счастливая, которая не знает даже, что будет с ней завтра, не то, что с другими неразумными девчонками. А про детей просто узнала: в ординаторской слышала разговор заведующей с нашим врачом.

      – А они откуда знают?

      – Они не знают, просто предполагают, они же врачи.

      – Так значит, у меня будет двойня? С ума сойти! А откуда вы знаете, что у Демченко не будет детей?

      – Какая же ты любопытная! Да ниоткуда не узнала, просто она мне надоела, вот я и решила её позлить. Это надо же быть такой вредной! И как вы её терпите? – удивилась Марфа Петровна.

      – Юлька этот вопрос задавала мне уже. Я её совсем не терплю, просто стараюсь не замечать, – засмеялась Аля, – да и другие женщины тоже. А почему вас Марфой зовут? Имя какое-то старомодное.

      – Родители пошутили, между собой спорили, как меня назвать. Никак не могли остановиться на каком-нибудь одном скромном нормальном имени. И решили ткнуть пальцем в список имен. Попали в Марфу.

      – А как вас в детстве мама с папой ласково звали? – продолжала задавать свои вопросы Алька.

      – Папа звал Арфой, а мама – Маруськой. Одноклассники – Марфуткой. Как падчерицу в сказке про Морозко.

      – А вы действительно в тюрьме сидели? – продолжала задавать вопросы Аля.

      – Почему ты так решила? – удивилась Марфа.

      – Вы же сами сказали, что школу жизни проходили не в монастыре, а в более суровых заведениях, – смутилась Аля.

      – Девчонки,