Чёрная полоса в Алькиной жизни. Галина Вильченко

совсем не похожи.

      – Во время похорон Милы Аля как воробушек сидела на табуретке и смотрела в одну точку. Такая жалкая. Баба Тоня тяжело переживала гибель дочери, слегла. А Альку я к себе забрала. Она у меня жила почти полгода, а потом её в детдом отправили. Да я сама виновата была, обидела её, вот она и ушла от меня. Потом хотела забрать её из детского дома, но Аля не захотела больше у меня жить, неожиданно для меня, она прижилась там. Я боялась, что её дразнить будут из-за глаз, но нет. Она быстро подружилась с детьми, и прозвище получила не Косая, как в школе, а от фамилии – Голубка. Но мою несправедливую пощечину помнить до сих пор, не очень мне свою душу открывает. И когда я навещала её в детском доме, то вообще старалась мне в глаза не смотреть, хотя я и извинилась перед ней. А когда она поступила в училище, я её уже не видела. Мне кажется, она меня избегала. Когда меня вызвали в травматологию, я Алю сразу узнала. Уж очень она на Милу похожа, да и мало изменилась, так и не выросла. Так кто же он такой, этот Липат?

      – Да мужик как мужик, только голова умная и пост занимает на одном из секретных заводов. Большой пост! Есть семья, двое детей, девчонка и парень. Когда Липат влюбился в Милу, его супруга забила тревогу. Знаешь как у нас: партком, профком. Разводиться ему не разрешили, вплоть до исключения из партии. Вот и жил мужик на два лагеря, поэтому и встречался тайно с Милой. Да об их встречах у нас, конечно, знали. Такие люди в нашей конторе всегда под наблюдением. Ты знаешь, теперь, когда и Милы, и бабы Тони нет в живых, могу сказать тебе: Мила не дочь бабы Тони. Она была сиротой уже до начала войны, её родителей арестовали в тридцать седьмом, мать сослали, отца обвинили в шпионаже и расстреляли. Милу отправили в детский дом, но она сбежала оттуда. Девочка ведь не знала, что мамы и папы уже нет в живых, и отправилась их искать. Её быстро подобрали домушники, девчонка была просто гуттаперчевая, могла забраться в любую форточку, вот её и использовали. Её поймали, и, выяснив, что она дочь врагов народа, отправили в колонию для малолетних преступников, но и оттуда она снова сбежала, но уже не маму с папой искать, а в знак протеста. Кто её родители она уже знала, в то, что они враги народа – не верила. На этот раз её подобрали цыгане. Что с ней стало бы дальше, сказать трудно, началась война. Девочка бродяжничала, оказалась на оккупированной территории, воровала в немецком госпитале медикаменты и передавала их парню, который сотрудничал с партизанами. Но делала она это совсем не из патриотических чувств, а за кусок хлеба. Однажды она попалась на глаза одному немецкому офицеру, который поймал её и привёл в комендатуру, скорее всего, девочку угнали бы в Германию, но я со своим другом помогли ей бежать, а баба Тоня спрятала её в подвале и держала там, пока в комендатуре не махнули рукой на маленькую воровку и перестали её искать. Во время своего вынужденного заточения Мила и прошла два класса школы, она ведь школу в основном