Отцовский инстинкт или как мы детей делали. Вадим Федоров

факт, что сейчас тем актрисам по 80 лет, – тихо сказал я, – выбивает меня из колеи и не дает сосредоточиться. У вас есть фильмы поновее?

      – Нету, – рявкнула девушка в белом халате и уже привычно покраснела.

      За моей спиной поднялся гул. Общественность спорила о том, стареет ли немецкое порно со временем или оно вечно.

      – В шкафу на полке, под телевизором, – сказала девица, – лежит журнал. Он современный. Можете его полистать.

      – Спасибо, – сказал я и пошел обратно.

      Подойдя к двери, я дернул ручку. Заперто. Я сделал глубокий вдох, потом такой же глубокий выдох и снова вернулся к окошку.

      Бородач попытался меня о чем-то спросить.

      – Нет, еще нет, – опередил я его.

      Затем обратился к девице в регистратуре:

      – Простите, там дверь захлопнулась. Не могли бы вы открыть?

      Та молча вышла и отправилась в конец коридора открывать комнату.

      – Спасибо большое, – сказал я.

      Закрыв дверь, я уселся в кресло. Оно скрипнуло в ответ.

      Я открыл нижние дверцы шкафа. На полке одиноко лежал скомканный журнал. Я осторожно вытащил его из недр шкафа. Журнал был весь мятый, без обложки, некоторые листы были склеены чем-то.

      Я встал, взял прошитые листки грязной бумаги двумя пальцами, вышел в коридор и понес журнал к регистратуре. Народ в коридоре заинтересованно смотрел на меня.

      – Это меня должно возбудить? – обратился я к девице, кидая журнал ей на стойку.

      – А в чем дело? Не возбуждает? – устало спросила она.

      – Нет, – честно ответил я, – только рвотный рефлекс возникает. Такое впечатление, что на него вся больница… это самое… смотреть ходила.

      – Другого у нас нет, – сказала девица, – надо было с собой приносить. У нас не предусмотрено бюджетом новые порножурналы каждый день покупать.

      – Это возмутительно, – вдруг подала голос блондинка, сидящая рядом с бородачом, – на всякую ерунду бюджетные средства расходовать они могут себе позволить, а элементарные мелочи купить денег нет. Это возмутительно. Мужчина уже второй час тут мучается. Не может элементарный анализ сдать. Это возмутительно.

      Я с благодарностью посмотрел на блондинку.

      – Все другие без проблем спермограмму сдают, – закипела девица, – никто не жалуется. Некоторым пары минут достаточно.

      – Я не все, – перебил я девицу, – я так не могу. То кино эпохи развитого социализма, то журнал, зачитанный до непотребного состояния. Я так не могу. И кресло ваше скрипит. Вы его протираете, кстати?

      – Протираем, – ответила девица.

      – Той же тряпкой, что и стекло, – ржал бородач, – поэтому оно такое мутное.

      В коридоре стало шумно.

      – Мы тут уже два часа сидим в очереди, – возмутилась блондинка, – никому до нас нет дела. Это возмутительно.

      – Медицина насквозь коррумпирована, – поддержал ее кто-то из противоположного ряда.

      Девица в окошке закатила