Отцовский инстинкт или как мы детей делали. Вадим Федоров

Тани я примерил их отношения в семье на себя, и мне это пришлось по вкусу. Поэтому спустя два месяца, на Рождество, я сделал Лене предложение.

      – Я согласна, – сказала Леночка. – Я тебя люблю.

      – И я. Вот только еще ребенка хочется, – ответил я. – Вдвоем, конечно, хорошо, но втроем еще лучше.

      – Я тоже от тебя ребеночка хочу, – сказала Лена, – но мне сорок пять. Я уже старенькая для деторождения.

      – Сорок пять – баба ягодка опять, – пошутил я. – Наука шагнула далеко вперед. ЭКО можно сделать. Я в интернете пороюсь, как это и сколько стоит. И еще знакомая у меня есть. Я ее недавно встретил. Говорит, что беременная. У нее спрошу.

      – Что за знакомая? – заинтересовалась Лена.

      – Светка, – ответил я, – героическая личность. Точно, надо у нее проконсультироваться.

      Светка была 39-летней еврейкой в разводе. Муж ушел от нее более десяти лет назад, когда у Светки обнаружили рак. Известия о болезни и о разводе она приняла на удивление спокойно. Лишь затащила бывшего в местную клинику и заморозила несколько получившихся от него эмбрионов. А потом рванула в Чехию, лечиться от рака. В Израиле это было дороговато.

      Она проходила химио- и радиотерапии в Праге и Мюнхене. Лысела. Толстела. Умудрялась между процедурами зарабатывать деньги на жизнь. И через 9 лет такой сумасшедшей жизни она все-таки выздоровела, окончательно и бесповоротно. Сдала два раза анализы, биопсию. Все подтвердилось – болезнь отступила.

      Светка выдохнула и рванула в родную Израилевщину, где подсадила себе один из сохраненных эмбрионов. Он прицепился к выздоровевшей плоти Светки и начал развиваться.

      Все это я узнал от нее самой, сидя на скамейке в парке на Летне, куда она пришла по моей просьбе. Светка пила лимонад, завистливо поглядывая на мой бокал с пивом, и во время разговора поглаживала свой плоский живот. На беременную она мало походила.

      – Мы тоже хотим ребенка, – выслушав Светку, сказал я и добавил: – Очень хотим.

      – Сколько лет твоей жене? – спросила Светка.

      – Сорок пять, – отрапортовал я, – здорова, вредных привычек нет.

      – Да я не про здоровье, – отмахнулась Светка, – я про деньги. Тут до 39 лет можно делать три попытки ЭКО за государственный счет. Так что вам придется за свои кровные ребятенка стругать.

      – А сколько это стоит? – робко спросил я.

      – Где-то тысяч сто крон за попытку, – ответила Светка, – но есть более бюджетный вариант. Это Белоруссия. Даже с проживанием и дорогой выходит дешевле, чем тут.

      – Не, – на минуту задумавшись, ответил я, – в Белоруссию Ленка не поедет. Она комфорт любит.

      – Тогда Чехия или Израиль, – кивнула головой Светка.

      – А где лучше? – продолжил я пытать беременную женщину.

      – Одинаково, – ответила та, допив свой лимонад, – только в Израиле дороже в три раза это удовольствие.

      – А почему дороже, если одинаково? – удивился я.

      – Потому что евреи, – зло ответила Светка. – Пива хочется, мо́чи нет. Но нельзя.

      – Так