Призраки (сборник). Максим Кабир

утро!

      Она обернулась, брызнула небесно-голубыми глазищами.

      В учительской школе Родион сочинял стихи. Стыдно сказать, рифмовал постоянно, аки Симеон Полоцкий, мечтая о поэтической славе. Привечал и классиков, и декадентов: их как раз пустили в печать. Отец, оцени он свежие веяния, за одного Бердяева избил бы деревянной ложкой, что уж говорить про Бальмонта с Сологубом.

      Избавиться от дурного занятия помог уважаемый литературный журнал. Опубликовал не шедевры юного пиита, а ответ на его письмо.

      «Подписчику г-ну Топчиеву: „Ваше стихотвореніе указываетъ на крайнее незнакомство со стихосложеніем. Заботьтесь о своемъ образованіи, а стихи пиши́те исключительно въ часы досуга“».

      Теперь Родион благодарил журнал за совет, но встреть он голубоглазую селянку в семнадцать, рифма хлынула бы фонтаном.

      У девушки было прелестное курносое личико, пшеничные мазки бровей и трогательные веснушки, зябкие на покрасневших щеках. Простоволосая, с искусственным цветком в темно-русых прядях и платком на плечах. С лукошком на сгибе локтя.

      – Прогуливаетесь? – спросил Топчиев, осмелев под прямым и дружелюбным взором.

      Девушка вручила ему горсть ягод.

      – О, ежевика!

      Он принял угощение, скривился от ягодной терпкости.

      Девушка беззвучно засмеялась.

      – Родион Топчиев. Месяц как учитель в Елесках.

      Девушка молчала, но ни смущенной, ни напряженной не выглядела.

      – Вы Маша Хромова! – осенило Родиона. – Я беседовал с вашим отцом. Вы… вы меня слышите?

      Она кивнула весело.

      – Я разыскиваю поместье Ростовцевых. Не будете ли вы любезны…

      Она не дала договорить – махнула тоненькой кистью и пошла по тропинке.

      «Прекрасная компания для утреннего променада», – подумал Топчиев.

      – Вы знали помещика?

      Маша посуровела, подкрутила невидимые усы и манерно пыхнула невидимой трубкой.

      Топчиев рассмеялся искренне.

      – У вас замечательно получается! А его отца вы помните?

      Девушка растопырила пальцы, изображая взрыв.

      – Пушка! Браво.

      Маша сыграла облако, убитое залпом и спикировавшее в бурьян.

      – Он боролся с градом, – сказал Топчиев. – Прикрепил к мортире воронку из листового железа для усиления шумового действия.

      Маша внимала рассказу. Учитель продолжил, поощренный:

      – При выстреле из дула мортиры выходит кольцо дыма, которое развивает значительную механическую силу. Листовая насадка способствует ее развитию. Полагают, что, долетев до градовой тучи, кольцо уничтожает неустойчивое равновесие атмосферных слоев и нарушает процесс кристаллизации градовых ядер. Но вопрос в том, способен ли обычный залп достать до тучи. Итальянские метеорологи провели эксперимент и доказали, что артиллерийская борьба с природой не эффективна.

      Маша попробовала губами слово «не эффективна». Вкус удивил ее.

      Так