Танки: 100 лет истории. Ричард Огоркевич

закупила в 1919 году 32 единицы Renault FT[143]. С полдюжины прочих европейских стран приобретали и того меньшие партии, в том числе Швейцария, которая обзавелась двумя машинами, и Швеция – одной для испытаний.

      Небольшие количества отправились в более дальние путешествия, например, двенадцать машин в 1919 году в Бразилию, а Императорская японская армия получила небольшое число Renault из Франции и несколько Medium A из Британии. Советская Россия тоже приобрела Renault, но как трофеи, отбитые у белогвардейцев, которым танки прислали из все той же Франции во время Гражданской войны. К добытой в боях бронетехнике данной марки добавились впоследствии пятнадцать ее копий, построенных на Сормовском заводе в результате блестящего примера «обратного конструирования»[144]. Кроме того, Красная армия захватила 25 тяжелых Mark V из числа поставленных белым армиям Британией. Однако к 1923 году общее количество танков в распоряжении Красной армии составляло лишь 77[145].

      Только Франция какое-то время после Первой мировой войны действительно располагала множеством танков – у нее осталось свыше 3000 Renault FT[146]. Во всем прочем мире на вооружении стояло меньше танков, ну а если добавить сюда престиж, которым пользовалась французская армия в тот период, ее танковые доктрины доминировали в течение нескольких лет. Однако внушительный парк военного времени устаревал и изнашивался, а новые идеи постепенно набирали силу и пробивали себе дорогу, пусть даже количество танков за пределами Франции оставалось пока довольно скромным.

      5

      Британия – лидерство и отставание

      Итоги Первой мировой войны подарили миру целую палитру мнений и версий относительно способов будущего применения танков. На одном полюсе находились те, кто утверждал, будто у бронетехники нет перспектив. На другом – завзятые новаторы, в умах которых армии будущего окончательно и бесповоротно превращались в этакие танковые флотилии.

      Как характерный пример мнений из лагеря противников танков обычно приводят высказывание генерал-майора Л. Джексона, начальника главного управления вооружения и боевой техники, заявившего в декабре 1919 года перед аудиторией Королевского объединенного военно-научного общества следующее: «В сущности, танк – уродец. Обстоятельства, которые вызвали его к жизни, были исключительными, и повторение их маловероятно»[147]. Совершенно очевидно, что многим танки казались уместными только в условиях окопной войны, а повторения подобного кошмара всем бы хотелось избежать.

      Другой полюс мнений наилучшим образом отражен в созданной еще во время войны книге «Наши бронетанковые войска» (Our Armoured Forces) капитана Жиффара ле Квесн Мартеля, служившего под началом полковника Фуллера в штабе танкового корпуса. В фантазии автора данного труда будущие сухопутные силы состояли едва ли не полностью из танков разных типов, в чем прослеживались ассоциации с основными категориями

143

Kantakoski P. The Finnish Armour Museum. 1997. P. 9. Неопубл., хранится в Танковом музее Паролы.

144

Baryatinskiy M. Light Tanks. Horsham: Ian Allan, 2006. P. 3.

145

Habeck M. R. Storm of Steel. Ithaca: Cornell University Press, 2003. P. 33.

146

Deygas F. T. Op. cit. P. 336.

147

Jackson L. Possibilities of the Next War // Royal United Service Institution Journal. Vol. 65, no. 457. 1920. P. 71–89.