Фатум. Том первый. Паруса судьбы. Андрей Леонардович Воронов-Оренбургский

лукавить не привык, оттого сознался:

      − Душой не растаял от радости, ваше сиятельство.

      − И на том спасибо,− граф тяжело сел подле, приобнял за плечо.− Вот это,− он неожиданно извлек из белого камзола пакет и даже понизил голос,− ценой жизни, но след доставить на американский континент и вручить лично правителю форта Росс господину Кускову. Срочность доставки бумаг гарантирует нам в южных колониях мир с испанцами.

      − Вы говорите с такой уверенностью, Николай Петрович, точно события уже назрели,− слова выскочили раньше, чем Алексей успел прикусить язык.

      − Увы, факты − упрямая вещь. Последние рапорты полны набата: есть случаи резни, кои способны для Отечества разлиться в новую большую кровь. Помнишь, наверное, 1802 год?..³⁴ То-то и оно… А государь глух на ухо, хоть убей.

      Князь внимательно посмотрел на Румянцева. Ритм речи графа, убедительность и весомость фраз − всё было как обычно, вот только таящаяся в голосе органная нота да хрипотца, ровно горло старика забила мокрота… Алексею вдруг стало не по себе, но в следующий момент по жилам его точно разлили шампанское: «Эх, ради такого дела готов гнать лошадей хоть к черту на рога, не то что в Охотск!»

      − Однако здесь царский вензель? − офицер с любопытством вертел пакет.

      − И слава Богу, держал на черный день… Вот и сгодился.

      − Выходит…

      − Да, голубчик, решился,− скулы Румянцева обострились.− А что прикажешь делать? Ну, да пусть о сем, Алексей Михайлович, ваша голова не болит, то на моей совести… Все-таки я еще канцлер, а не садовник.− Он молодо встал и зачастил по кабинету.− Память у тебя, я знаю, вечная, что в судовой журнал вписать, то и отрадно. А в нашем деле, тем паче, запись должна быть вот здесь,− старик коснулся указательным пальцем своего высокого лба.

      − Отъезд завтра. Не понял что? Да, завтра − крайний срок! Выйдешь из города, князь, у Средней Рогатки тебя будет дожидаться дюжина казаков и лучшая дорожная тройка. Всё сие не позже девяти утра, Алексей Михайлович, чтоб по темноте. Так что «зарю» придется сыграть с петухами… Оттуда погоните в Новгород, потом на Торжок до Москвы,− Румянцев погрозил Осоргину,− ни часу задержки! А уж по «Владимирке» прямехонько через Урал в Сибирь.

      У Алексея нехорошо кольнуло в груди: знал он этот столбовой тракт, крепко убитый арестантскими котами³⁵ и политый горючими слезами.

      − В Охотске на тамошнем рейде вас будет дожидаться двухбатарейный фрегат «Северный Орел». Под началом капитана Черкасова ныне отправлен он с насущными надобностями для русской миссии к японским островам. К твоему прибытию в Охотск, Алексей, все формальности с судном будут улажены через вестовых. Не кипятись! О сем я похлопотал заранее: господин Миницкий, командир порта, препоны чинить не будет. Имя мое да царский вензель тому порука. Что же касается меня,−Николай Петрович надул щеки,− в то время, как вы будете действовать на океане, я тряхну сединами здесь. Нельзя британцу воли давать, ой, нельзя! Хуже всякого турка за грудки возьмет и ярмо наденет! Да мы тоже не в хлеву

34

1802 г. − речь идет о разграблении и сожжении столицы Аляски города-крепости Ново-Архангельска. Порт Ново-Архангельск (Ситка) был основан Барановым в 1799 г. под именем Ситка на одноименном острове. В 1802 г. был уничтожен набегом индейцев колошей, подстрекаемых иностранными матросами и пиратами. Почти все русские и алеуты, находившиеся там, были убиты или взяты в плен. В 1804 г. город был восстановлен и переименован в Ново-Архангельск.

35

      Арестантские коты − специальные фуры для перевозки заключенных. (Прим. автора).