Спасибо, что ты есть. Яна Белова

это одно, это всего час – полтора в день, остальное время могло принадлежать только им двоим.

      Пестрые краски, неправдоподобно яркие восходы и закаты, теплый ласковый бриз, разбавляющий полуденный зной, белый, удивительно мягкий песок, растворенные в воздухе блаженство и нега – земное олицетворение рая.

      Марина чувствовала, как внутри будто что-то развернулось, здесь так легко, так просто было верить в хорошее и в то, что невидимая, но прочная нить судьбы, возможно навсегда, связала ее с Лексом. Он стал родным и близким за очень короткий промежуток времени. Это было странно и очень-очень ценно.

      Перед тем как уехать, французы устроили вечеринку в пляжном баре. Их второй медовый месяц подошел к концу. Отпуск канадцев должен был завершиться двумя днями позже. Получилось нечто вроде вечера прощаний. Все были немножко откровеннее и прямолинейнее, чем обычно. Жером, всегда пенявший Лексу, что тот «раб пагубного пристрастия» вдруг попросил у него закурить и, не взирая, на взгляды – молнии, которыми одаривала его жена, рассказал, что их брак трещит по швам.

      – Я надеялся, что все можно исправить, но, видимо, нет.

      – Ты ничего не делал для этого, – фыркнула Клер, собираясь уйти, – ты пьян, так что следи за своим языком, – она нарочно говорила на английском, видимо не считая эту тему достойной особой приватности.

      Играла тихая музыка, на открытой веранде зажгли светильники, напоминающие традиционные китайские фонарики, слышался смех и тихие голоса.

      – Чтобы я не делал, тебе не угодить, – бросил Жером, – ты бежишь, и мне не хочется тебя догонять.

      Пауль примирительно положил ему руку на плечо.

      – Ну, расскажи тогда, почему все так, не стесняйся, – взвилась Клер, сев обратно на стул, – ты изменил мне с моей подругой, пока я мечтала о ребенке, ты… – ее голос сорвался.

      Воцарилось неловкое гнетущее молчание.

      – Мне кажется, вам лучше обсудить это наедине, – наконец решился высказаться Стив, – хотя, мне кажется, все имеют право на ошибку. Если бы он не хотел ее исправить, его бы здесь не было. Это только мое мнение.

      – Ты прав, конечно, – вздохнула Клер, – извините нас. Любовь живет три года, – усмехнулась она, – три года прошли, все логично. Мы расстаемся.

      Компания расположилась за столиком в полутемном углу веранды. Лекс и Жером сидели на перилах, чтобы табачный дым уносило посвежевшим к вечеру ветром.

      – А вы давно вместе? – вдруг спросил Пауль Марину, стараясь увести разговор со скользкой темы.

      – Полтора месяца? Или два уже? – кивнула она Лексу.

      Тот засмеялся.

      – Скоро два месяца, да.

      Канадцы удивленно переглянулись.

      – Мы думали дольше, – признался Стив, – вы так свободно и тепло общаетесь.

      – Согласен, – кивнул Жером, – очень свободно для тех, кто в самом начале отношений. Как будто вы не пытаетесь уже выглядеть лучше, чем вы есть друг для друга.

      – Мы,