Твёрже алмаза. Екатерина Оленева

от роскоши самого дома, и от самоуверенности его хозяина и от того, что сама ни в чём не уверена.

      – Не надо мне вашего чая, – ворчливо протянула она, мотнув головой.

      Кайл склонил голову на бок, мгновенно сделавшись похожим на хищную птицу, выслеживающую добычу. Невольно в голову шло сравнение с коршуном, охотившемся на мышь.

      – Чего же вы, миледи, в таком случае хотите?

      Во взгляде, обращённом на себя, Каролина прочитала равнодушие. Даже скуку. И разозлилась.

      Вскинув голову, процедила сквозь сжатые губы:

      – Поговорить.

      – Может быть, скинете хотя бы капор? Здесь и без того не холодно, а, судя по вашему взгляду, вы планируете жаркую дискуссию. Можете вспотеть, там и до простуды недалеко.

      От подчёркнуто вежливого тона, не скрывающегося, впрочем, насмешки, так и веяло издёвкой. Каролина почувствовала себя оскорбленной.

      – Мне сообщили о вашем предложении, сударь, – воинственно заявила она.

      – Что-то непохоже, чтобы вы пришли изъявить радость по этому поводу.

      – Наверное, потому, что никакой радости я и не испытываю!

      – Выходит, вы из тех разборчивых девиц, которым трудно угодить. Чем моя кандидатура в качестве мужа вас не устраивает?

      Тёмная тонкая бровь лорда слегка приподнялась, придавая лицу выражение иронии, до этого звучавшей лишь в голосе.

      – Вы изволите издеваться? – аж притопнула ногой Каролина

      Сид Кайл оставался невозмутимым:

      – Отнюдь. Мне действительно очень интересно, что плохого провинциальная дворяночка может найти в честном предложении от одного из первых людей в государстве?

      – Ваше самомнение оправдано, сэр. Вы красивы, богаты, известны. Многие женщины хотят вас, но я к этим женщинам, к счастью или нет, не отношусь, – упрямо тряхнула головой Каролина. – Мне безразличны как ваше богатство, так и ваша красота. Чести называться вашим родовым именем я также никогда не добивалась. И… я не люблю вас, сударь! Со своей стороны, не могу представить причину, побудившую такого человека, как вы, сделать это абсурдное, с какой стороны не погляди, предложение. Положение моей семьи в обществе, правда, не из последних, но вам ведь не чета. И, к тому же, для вас ведь наверняка не секрет, что мы почти разорены? Сама я не блещу никакими талантами, способными выделить меня из числа прочих леди на выданье. Тогда – почему? Зачем вы это делаете?

      – Хм-м? – в задумчивости подпёр подбородок рукой Сид Кайл. – Вариант, при котором вы можете казаться мне привлекательной сами по себе, не рассматривается?

      – Нет, – поспешно выпалила Каролина, краснея. – Вы видели меня на балу единственный раз.

      – И что? По-вашему, одного раза мужчине недостаточно, чтобы рассмотреть женщину? Или, по-вашему, мужчины женятся только из меркантильных соображений? А как же любовь? Романтика? Страсть?

      Он всё-таки издевается, пытаясь выставить Каролину самовлюблённой дурой!

      – Для таких, как вы, страсть недостаточный повод дать себя окольцевать, – покачала