Странствия Шута. Робин Хобб

всего лишь небольшая передышка в жизни героев, перед тем как на них обрушатся новые испытания. Мне не хотелось думать об этом. Не хотелось гадать, какое несчастье ждет меня в будущем.

      – Чейд хоть объяснил, зачем так поступил? – спросил Шут.

      Я пожал плечами, хотя он и не мог этого видеть:

      – Он сказал, что время пришло. Что и Шрюд, и Верити хотели бы этого. Мол, теперь, когда он сам вышел из тени, не мог оставить меня там.

      Основательно пошарив на полках Чейда, я нашел, что искал, – винный спирт. Тогда я запалил себе еще свечу, взял тряпочку, смочил ее спиртом и стал оттирать пятнышки чернил. Чернила оттираться не хотели. Для вороны это хорошо, но меня руки в чернилах раздражали. Я подошел к зеркалу и стал оттирать кляксы с лица.

      – Чем это пахнет? Что ты делаешь?

      – Пытаюсь оттереть лицо. Я покрасил белые перья вороны чернилами, чтобы соплеменники ее больше не клевали и она могла летать спокойно.

      – Покрасил ворону. Принц Фитц Чивэл Видящий наутро после признания его законным наследником трона развлекается, раскрашивая ворон. – Шут рассмеялся.

      Мне было отрадно слышать его смех.

      – Ты сказал, Чейд оставил для меня сверток?

      – Да, на том краю стола.

      Шут снова уставился на свечи, наслаждаясь их светом в той мере, в какой мог его различить. И я не стал забирать у него огонь, а просто пододвинул сверток поближе и начал развязывать. От свертка исходил запах земли, он был завернут в кожу и перевязан кожаными шнурками. Узлы позеленели от времени, белые пятна на коже тоже говорили о старости. Шнурки не развязывали очень давно, и, возможно, подумал я, какое-то время сверток лежал под открытым небом. Наверное, всю зиму. Может, был закопан в землю.

      Пока я возился с узлами, Шут заметил:

      – Чейд оставил еще и записку. Что в ней?

      – Я пока не читал.

      – А может, стоит прочитать, прежде чем разворачивать?

      – Он сказал, это обязательно?

      – Он, похоже, долго думал и в конце концов написал всего несколько слов. Я слышал шорох пера и множество вздохов.

      Я оставил узлы в покое, не в силах выбрать между письмом и свертком. И то и другое дразнило мое любопытство. Приподняв свечу, я рассмотрел одинокий лист бумаги на дальнем краю стола. Прежде я проглядел его в темноте. Я протянул руку и придвинул записку к себе. Как почти все послания Чейда, она была без обращения и без подписи. Ни даты, ни приветствия – только несколько строк.

      – И что там написано? – с нетерпением спросил Шут.

      – «Я сделал, как он велел. Обстоятельства так и не сложились. Знаю, ты поймешь. Думаю, теперь это должно перейти к тебе».

      – О! Чем дальше, тем лучше! – воскликнул Шут. И добавил: – Просто перережь ремешки, наверное. Эти старые узлы ни за что не распутать.

      – Ты уже пробовал, да?

      Он пожал плечами и усмехнулся:

      – Если бы у меня получилось, тебе было бы проще.

      Я все же заставил нас обоих помучиться любопытством,