Лабиринт. Кейт Мосс

думаю, это неизбежно. Судя по всему, ничего хорошего ждать не приходится. Ничего не поделаешь, мы попали в водоворот, с которым нашими силами не совладать, сколько бы мы ни старались убедить себя в обратном. – Он помолчал. – Но и это еще не главное, Алаис. И если в Монпелье дело обернется плохо, то, возможно, у меня уже не будет возможности… рассказать тебе.

      – Что может быть важнее угрозы войны?

      – Я не могу сказать больше, пока ты не дашь слова, что сказанное сегодня здесь останется между нами.

      – Потому ты и спрашивал про Гильома?

      – Отчасти поэтому, – признал он, – но не только. Но сперва я должен поверить, что сказанное останется в этих четырех стенах.

      – Я обещаю, – твердо сказала Алаис.

      Пеллетье еще раз вздохнул, но в голосе его послышалось облегчение. Жребий брошен, он сделал выбор. Осталось справиться с последствиями, каковы бы они ни были.

      – Эта история, – заговорил он, – началась в древней стране Египет несколько тысячелетий назад. Это – история Грааля.

      Пеллетье продолжал рассказ, пока не выгорело масло в светильнике.

      Двор под окном затих: шумный люд давно разошелся по постелям. Алаис изнемогала от усталости. Пальцы ее побелели, а под глазами пролегли лиловые тени, похожие на синяки.

      И Пеллетье тоже постарел и осунулся за время рассказа.

      – Отвечая на твой вопрос, – закончил он, – делать тебе пока ничего не надо, а возможно, и никогда не придется. Если завтра мы получим согласие на наше прошение, у меня будет время и случай самому вывезти книгу, как мне и следовало.

      – А если нет, paire? Если с тобой что-нибудь случится?

      Алаис осеклась, испугавшись собственных слов.

      – Все еще может обернуться к лучшему, – отозвался Пеллетье, но голос его казался безжизненным.

      – А если нет? – настаивала дочь, не давая себя успокоить. – Что, если ты не вернешься? Что мне тогда делать?

      Он на мгновение задержал ее взгляд. Затем опустил руку в кошель и достал крошечный сверток светлой ткани:

      – Если со мной что-нибудь случится, ты получишь вот такой знак. – Он через стол подтолкнул сверток к дочери. – Открой.

      Алаис послушно развернула материю, откидывая слой за слоем, пока не открылся маленький диск, выточенный из светлого камня, с выбитыми на нем буквами. Алаис поднесла диск к свету и прочитала вслух:

      – NS?

      – Означает Noublesso de los Seres.

      – Что это?

      – Это мерель, тайный знак, который легко скрыть между большим и указательным пальцем. У него есть и другое, более важное назначение, но этого тебе пока знать не надо. Довольно того, что ты можешь довериться человеку, доставившему его.

      Алаис кивнула.

      – Теперь переверни.

      На оборотной стороне диска был вырезан узор лабиринта – такой же, как на дощечке, попавшейся утром под руку Алаис.

      У нее перехватило дыхание.

      – Я уже видела такой.

      Пеллетье стащил с большого пальца кольцо и протянул ей.

      – Резьба на внутренней стороне, – подтвердил он. – Такие носят