Свидетель на свадьбе должен быть неженатый. Наиль Фаилович Хабибуллин

значит, берем и мебель.

      Инга положила яркую коробку на прилавок и снова скрылась за стеллажами.

      – День рождения у дочери? – спросила продавщица.

      – Просто решили кутнуть, – ответил Руслан и оглядел девушку.

      – Какой вы щедрый отец, – заметила она. Снова этот взгляд, сигнал подсознанию и едва уловимый оттенок в голосе. Руслан по привычке посмотрел на ее правую руку.

      И чего тебе не имеется? – взглядом спросил он. Девушка заметила траекторию, по которой прошли его очи: обручальное кольцо – глаза. На его немой вопрос, отбарабанила пальцами мазурку на стеклянной витрине, и окольцованная рука скрылась за кассовым аппаратом.

      Интересно, подумал он, что впечатлило эту стрекозу, то, что я молодой папа без кольца, или, с какой щедрой бесшабашностью покупаю игрушки?

      Вернулась Инга, обхватывая ручонками три яркие упаковки, свалила их у прилавка.

      – Уф-ф, устала, – пожаловалась она.

      – Ну слава богу, – погладив ее по макушке, сказал Руслан. – Будьте добры, рассчитайте нас.

      Продавщица отстукала на калькуляторе и показала Тарасковскому. Расплатившись, он помог ей рассовать по пакетам приданое Барби – вместе с двумя женихами получилось два увесистых пакета и большая коробка, которая не влезла.

      – Ой, папочка, знаешь, что я подумала?

      – Не томи уж, говори.

      – Я так подумала: моя-то Барби старая, а Кены новые. Давай и Барби новую купим.

      Продавщица хохотнула.

      – Почему бы и нет, – резонно согласился Тарасковский. – Только куда мы старую Барби денем?

      – А ты ее себе возьми, – бросила Инга и побежала к заветным полкам.

      Неужели Любин характер проявляется, глядя вслед дочери, подумал он. Вот и мной также: попользовалась и выкинула, как старую куклу.

      – Смышленая она у вас, – заметила продавщица. – На такую сумму у нас имеется бесплатная доставка до квартиры, хотите?

      – Хочу.

      Пока Руслан извлекал Барби из камеры хранения, Инга подозрительно косилась на тетю за кассой, как бы та чего не стащила из ее пакетов.

      На улице Инге захотелось пить. Купив в киоске минеральной воды, Руслан напоил ее из одноразового стакана. Они сидели на той же скамейки, пребывающей по-прежнему в тени, не было только грустной девушки. Из кармана джинсов Руслан достал Барби:

      – Ты ее любишь?

      – Зачем? – удивилась Инга, – у меня же есть новая.

      – Пусть так. Но ты бы с ней по-прежнему играла, если бы мы не купили новую. Согласна?

      – Да.

      – Помнишь, ты рассказывала стишок про зайку, которого бросила хозяйка? Что с ним произошло потом?

      – Со скамейки слезть не смог, весь до ниточки промок, – бойко отчеканила Инга.

      – Вот видишь, нельзя бросать любимые игрушки, а тем более нельзя так поступать с людьми….

      Тарасковский осекся, поняв, что пустился в житейские бредни. Между тем, девочка взяла Барби из папиных рук, поцеловала и крепко прижала к груди.

      Тарасковский заметил ее издалека. Девушка,