Высокое окно. Рэймонд Чандлер

по моему лицу:

      – Разве вам не сказали, что ее нет?

      – Сказали, но я не поверил. Вы мистер Морни?

      – Нет.

      – Это мистер Венниер, – процедил у меня за спиной шофер, вызывающе растягивая слова. – Мистер Венниер – друг дома. Частенько у нас бывает.

      Венниер посмотрел мимо меня, глаза у него злобно вспыхнули. Шофер вышел из-за машины и с презрительной миной небрежно выплюнул изо рта окурок.

      – Я сказал сыщику, что хозяина нет, мистер Венниер.

      – Понятно.

      – Сказал, что дома только миссис Морни и вы. Не надо было?

      – Нечего лезть не в свое дело, – сказал Венниер.

      – Черт, как же это я не сообразил! – хмыкнул шофер.

      – Убирайся, пока я не свернул тебе шею, мерзавец, – сказал Венниер.

      Шофер спокойно посмотрел на него, скрылся в гараже и опять начал насвистывать. Венниер перевел злобный взгляд на меня и бросил:

      – Вам, кажется, было ясно сказано, что миссис Морни нет дома, но этого недостаточно, не так ли? Иными словами, такая информация вас не устраивает.

      – Если иными словами, то не устраивает.

      – Ясно. Так вот, не могли бы вы потрудиться сказать, что именно вы хотели обсудить с миссис Морни?

      – Я бы предпочел объяснить это самой миссис Морни.

      – А вам не приходит в голову, что она не желает вас видеть?

      – Смотри в оба, приятель, – раздался из-за машины голос шофера. – У него может быть нож в правой руке.

      Оливковая кожа Венниера приобрела оттенок сухих водорослей. Он повернулся на каблуках и сдавленным голосом обронил:

      – Следуйте за мной.

      Венниер прошел кирпичной дорожкой между кустами роз к белой калитке. За ней находился обнесенный стеной внутренний сад: густо засаженные яркими однолетними цветами клумбы, площадка для бадминтона – уютная, выложенная дерном лужайка – и маленький, отделанный кафелем бассейн, злобно сверкавший на солнце. Перед бассейном на выложенной плитняком поляне стояла бело-голубая садовая мебель: низкие столы с пластмассовыми крышками, шезлонги с откидными спинками, подставками для ног и громадными подушками, а над ними бело-голубой зонт размером с шатер.

      В одном из шезлонгов, закинув длинные ноги на подставку, нежилась роскошная блондинка. У ее локтя стояли высокий запотевший стакан, серебряное ведерко со льдом и бутылка шотландского виски. Шагов с десяти от нее нельзя было оторвать глаз, а с трех уже можно: рот слишком крупный, глаза слишком голубые, косметика чересчур яркая, тонкие дуги бровей, довольно нелепых по кривизне и размаху, а ресницы покрыты таким густым слоем туши, что напоминали миниатюрную чугунную ограду.

      Белые широкие брюки, бело-голубые открытые сандалии на босу ногу, малиновый педикюр, белая шелковая блузка и бусы из зеленых камней – никак не изумрудов. Прическа роскошная – как обстановка ночного клуба.

      На стуле рядом лежала белая соломенная шляпа с белой атласной лентой и полями величиной с запасное колесо, а на шляпе – зеленые солнечные очки со стеклами, словно оладьи.

      – Давно пора выгнать этого твоего