Ренуар. Частная жизнь. Барбара Эрлих-Уайт

провал. Кроме того, мне кажется, что Дюран не очень доволен портретами детей. В любом случае нужно все это осмыслить, не впадая в крайности, – мне следует быть осторожнее, чтобы не лишиться доверия»[502]. Первые предпринятые после возвращения попытки писать портреты никого не удовлетворили. Ренуар мучился, не в силах понять, что же нужно его заказчикам, и, соответственно, пытался найти баланс между своими творческими устремлениями и материальными потребностями. Ему не терпелось вернуться к жанровой живописи, чтобы экспериментировать с новым стилем. Кроме того, он тосковал по парижской жизни с Алиной. Работая в Дьеппе у Дюран-Рюэля, он писал ей: «Мне нечего тебе сказать, кроме того, что я начал работу над портретами и жду не дождусь, когда можно будет вернуться в Париж и работать в мастерской»[503]. В другом письме к Алине он просит: «Передай всем мои наилучшие пожелания. Скажи, что я вернусь при первой возможности и что в Дьеппе я не ради собственного удовольствия»[504].

      Алина тоже тяготилась отсутствием Ренуара. Полугодовое заграничное путешествие укрепило их отношения. Она затосковала, когда он, оставив ее в Париже, уехал в Дьепп. После двух недель разлуки она взывала к нему: «Скажи мне, мой бедненький: тебе там в Дьеппе холодно? В Париже мы замерзаем. Ты много работаешь? Скоро закончишь свои портреты? Месяц – это слишком долго! Вся наша поездка этой зимой показалась мне гораздо короче, чем последние две недели без тебя. Пиши почаще, давай знать, что все у тебя хорошо. Любящая тебя Алина»[505].

      Вернувшись в Париж, видимо, в сентябре 1882 года, Ренуар начал работать над новой серией картин: триптих с изображением танцующих пар, – безусловно, эмоциональным фоном послужила его собственная пылкая личная жизнь. Три эти работы заставляют вспомнить вихрь современной жизни из «Бала в Мулен де ла Галетт» (1876), величайшей его чисто импрессионистической картины. Работа над тремя танцующими парами заняла семь месяцев. Притом что собственно к работе Ренуар приступил только в сентябре, замысел, скорее всего, появился у него еще в марте, когда он написал своему агенту из Алжира: «Я замыслил картины, которые будут стоить мне больших денег»[506]. Идея триптиха почерпнута из традиционного христианского искусства, из многочисленных большеформатных алтарных росписей – Ренуар видел их в музеях и соборах, возносящих хвалу Иисусу или Богоматери. На триптихе Ренуара хвала возносится романтическим чувствам в современном Париже, причем в разных слоях общества. Художник придерживается традиционных пропорций – центральное панно несколько шире боковых.

      Для центрального полотна «Танец в Буживале» Ренуар выбрал романтическую интерлюдию просто одетой пары; слева у них за спиной изображены три человека, беседующие за столом, а еще трое стоят и общаются под деревом справа. Судя по одежде танцующих, они принадлежат к низкому сословию: оба без перчаток, кавалер в соломенной шляпе, темно-синей блузе и простых башмаках, судя по всему – гребец.

502

Не опубликовано; Ренуар – Берару, Париж, октябрь 1882 // Paris, Archives Durand-Ruel.

503

Не опубликовано; Ренуар – Алине, без места, [Дьепп], без даты [август-сентябрь 1882], частное собрание.

504

Не опубликовано; Ренуар – Алине, Дьепп, без даты [август-сентябрь] 1882, частное собрание.

505

Алина – Ренуару, без места [Париж], без даты [лето 1882] // Renoir, Jean. Renoir, My Father. P. 313–314.

506

Ренуар – Дюран-Рюэлю, Алжир, без даты [март 1882] // Correspondance de Renoir et Durand-Ruel. Vol. 1. P. 35.