История Смотрителя Маяка и одного мира. Анна Удьярова

хранителей, поэтому они то и дело придумывали дополнительные сложности, которые слушатели должны были преодолевать во славу Защитника, вроде ночных чтений Порядка Прославления или многократного подъёма на самую высокую башню замка), за два года Тео ни разу не пожалел о выбранном пути. Учёба давалась ему не только легко, но и приносила радость: казалось, что каждое новое знание приближает его к цели, к тому, чего он желает всем сердцем – по-настоящему служить Защитнику. Он уже воспринимал Ледяной Замок как свой настоящий дом и любил его, со всеми служителями, многие из которых были очень странными для мира за стенами Школы, но здесь находили своё место и свою семью, объединённую верой и пройденными вместе испытаниями.

      Но этой весной, в начале третьего года обучения, что-то случилось: Тео впервые было неуютно в огромном Зале Обряда, впервые он чувствовал себя одиноким и впервые страдал бессонницей: мысли, как волны ночного прилива, к вечеру становились больше, настойчивее и шумно накрывали Тео с головой, не давая уснуть, заставляя барахтаться в вязком, мутном иле непонимания. Не в силах лежать неподвижно и слушать мерное дыхание спящих, он выбирался из кровати, закутывался в одеяло и бродил по ночному Ледяному Замку, как призрак Замёрзшего Хранителя, стуча зубами от холода. Тео не мог больше оставаться с этими мыслями один на один – ему, призванному слушать, нужен был свой слушатель. И подходящим слушателем мог быть далеко не каждый – Тео мысленно усмехнулся своей притязательности. По правилам, он должен был рассказывать о любых сомнениях своему хранителю-наставнику, но это было невозможно потому, во-первых, что его хранитель-наставник уже месяц назад отправился в главный собор Дальней стороны с поручением от Айл-просветителя, а во-вторых и главных, что это было бы нечестно – взваливать на того, кто не может отказать в помощи, свою ношу. По здравому смыслу, в таких случаях принято разговаривать с друзьями, но Тео приходилось признать, что он вряд ли встретил бы понимание у своих друзей-слушателей: в отличие от него, они тратили всё время на изучение основного, и у них не оставалось времени для чтения дополнительных книг из библиотеки, а выводы Тео были пока ещё очень далеки от того, что можно легко представить тем, кто не знал всего, что он вычитывал долгими зимними вечерами. Его мысли пока напоминали озарение, которое происходит иногда, если постоянно сосредоточенно читать и напряжённо думать о чём-то, как случайный проблеск в конце тёмной пещеры, по которому ещё нельзя выйти на свет, но который ясно указывает на то, что выход есть. Даже Мариона, знавшая больше других, не смогла бы понять. Но Марионе он тем более не мог рассказать ещё и потому, что она была склонна ему восторженно верить, а это опасно. Очень опасно.

      Итого, у Тео оставался только один человек, с которым можно было поделиться своими тяжёлыми мыслями, не опасаясь при этом требовать слишком многого – просветитель Инанис Сервил. Этот человек был дорог Тео, его мнение имело для слушателя слишком