Последний атаман Ермака. Владимир Буртовой

десяти пищалей был неожиданным для скакавших по полю всадников, тем более что со стороны мыса, кроме легкого дыма догорающих костров, никаких признаков присутствия противника не было замечено. Несколько коней вместе с наездниками свалились на землю, отбрасывая копытами пучки вырванной с корнями травы.

      – Второй десяток – пали! – снова подал команду Матвей Мещеряк и порадовался в душе, заметив, что татары уже под третьим залпом, не доскакав до намеченных им двух рядом стоящих берез, осадили коней, повернули и, похватав сбитых на землю своих конников, умчались к опушке леса, где на белом коне гарцевал раздосадованный их князь.

      – Не стрелять более! Зарядить пищали! Ждать конной атаки! – Атаман прикинул на глазок, что татар было сбито наверняка более десятка – для такого расстояния стрельба вполне удачная.

      – Прищемили кошке хвост лещедкой8, пойдет теперь с воплями по крышам носиться! – подал голос Ортюха Болдырев, сноровисто засыпая в пищаль меру пороха, потом загоняя пыж, круглую пулю и снова тугой пыж. – Взяло кота поперек живота, теперь мается князь в глубоком раздумье, что с нами делать.

      – Кабы по крышам начал бегать, а то, остервенясь, в нашу сторону кинется, – отозвался Тимоха Приемыш.

      – Непременно в нашу сторону кинется Карача, трясца его матери! – пояснил ситуацию Мещеряк. – Неужто оставит тела своих сынов разлюбезных неприбранными зверью на съедение? А нам их хоронить времени нет. Они нашего друга Якова Михайлова вона как похоронили – конями разорвали да в поле бросили. Пусть и княжичей воронье исклюет! – Матвей заметил оживление на дальнем краю поля, насторожился. – Ну вот, братцы, кажись, Карача настоящих гостей к нашему столу посылает! Перекрестясь, изготовимся! – А про себя вдруг подумал, что мог, погромив стан, спокойно спуститься к Иртышу и еще до рассвета возвратиться в Кашлык без потерь. Место удобное именно здесь дать бой Караче, потому как охватить со всех сторон меня нет возможности, а в лоб бить – бараном надо быть! Пометим за атамана Кольцо в полную силу, повышибем лучших всадников у подлого клятвопреступника, так что и на Кашлык ему не с кем будет нападать!

      – Употчуем и этих, крупной соли в толстые задницы вгоним – все лето в Иртыше отмачиваться будут! – со злостью пошутил кто-то из казаков и спросил у атамана: – Когда палить начнем?

      – А как первый конь на канатах кувыркнется, так десятками и будем стрелять! С небольшими промежутками, досчитав до десяти! Это чтобы первый десяток, отстреляв, мог перезарядить пищали. Запасные пищали, братцы, покудова не трогать! Они на случай, чтобы пешие татары, побросав коней, скопом не навалились. А так пущай думают, что мы уже отстреляли и без огненного боя сидим. Тут они без опаски и полезут в сабельную сечу! А мы их – под корень!

      Атаман, шурша сапогами по примятой траве, прошел вдоль немудреного укрепления: худо-бедно, как говорится, а от стрел укрытие! Порадовался, что успели за ночь приготовиться к встрече татарского воинства.

      – Пошли,

8

Лещедка – расколотая на конце, расщепленная палка для сжимания чего-либо (прищепка).