Горячие ветры. Коллектив авторов

взял присмиревшего Костика за руку и подвёл его к матери:

      – Возвращаю вам вашего смелого малыша, но в следующий раз скажите ему, чтобы он был почтительнее с солдатами немецкой армии, а перед офицерами стоял навытяжку.

      Костик обидчиво опустил голову.

      Затем гауптман сделал знак двум солдатам, и они подошли к нему:

      – Я расположусь в квартире этой доброй крестьянки. Думаю, что не будет возражать и фройляйн Люба. Возьмите мои вещи из кузова грузовика и отнесите в их дом. Я подойду позднее.

      И он стал с дедом Игнатом договариваться: где и по сколько солдат разместят в крестьянских избах.

      Валентина Никаноровна наклонилась к Костику и тихонько шепнула ему:

      – Сынуля! Быстренько убери все фотографии дедушки и отца из горницы и из спальни. Заверни в холстину и спрячь в закутке в сарае.

      Мальчик всё понял и быстро побежал вперёд.

      Немецкие солдаты покорно тащили три огромных чемодана. Люба специально замедлила шаг и стала разговаривать с солдатами по-немецки. Её внимание было им приятно, и все они с удовольствием переговаривались.

      Валентина Никаноровна приостановилась, достала из большой холщовой сумки небольшой жбанчик с квасом и стала угощать солдат. Они пили из одного стакана и, радостно смеясь, благодарили «русскую матку».

      Валентина Никаноровна подливала им и приговаривала:

      – Жаль, что вы не будете у нас жить, я бы угостила вас и коровьим молоком.

      Она специально затягивала время, чтобы Костик успел выполнить её поручение.

      Не спеша дошли до избы Богатырёвых. Костик встретил их у ворот в угодливом поклоне. Зашли через калитку. Немцы поднялись на крыльцо и поставили чемоданы у дверей. Спустились с крыльца, отошли на несколько шагов и с наслаждением закурили. Минут через десять подошёл гауптман. Он хмуро спросил одного из солдат:

      – Почему не занесли вещи в дом?

      Солдаты ответили, что не знают, в какой комнате остановится герр гауптман.

      Капитан похвалил их за исполнительность и добросовестность. Он обратился к Любе на немецком языке:

      – Фройляйн, ведите меня в свои покои и выделите мне комнату.

      Люба подумала, что лучше всего поселить капитана в горнице, а они продолжали бы жить в спальне и детской.

      Гауптману горница понравилась. Он даже несколько раз подкинул одну из трёх подушек, лежащих на широкой железной кровати.

      Солдаты стали споро распаковывать чемоданы.

      Валентина Никаноровна принесла и показала на стоящее в коридоре оцинкованное ведро, прикрытое фанеркой. И, чуть смущаясь, объяснила, что туда можно оправляться. Немец удовлетворённо покивал головой. В туалет на улицу он ходить не собирался.

      Затем он прошёл и внимательно обследовал всю избу. Второй солдат ходил за ним следом.

      Осмотр закончился. Гауптман прошёл в кухню и попросил Валентину Никаноровну покормить его. Стараясь умаслить квартиранта, Валентина Никаноровна выставила и отварную картошку, и рыбу, и разносолы. А также поставила и графинчик