Эта неизвестная Алхимия. Джаммария

ортодоксально; когда речь идёт об операциях и упражнениях, следует отбросить канонические схемы активного поведения, так как имеются в виду ключевые моменты в рамках, охватывающих всё Делание, причём понимаемые как различные перспективы, то есть вполне обычным для плюралистического подхода Алхимии образом).

      Как бы то ни было, поскольку мы говорим о пути, предполагающем понимание человека как храма божества, сокрытого в нём (независимо от того, принадлежат ли эти слова мирскому или религиозному дискурсу), конечное видение мира является фундаментально одним и тем же и для алхимика, и для мистика; исходя из этого, можно сделать вывод, что понятие Бога (всё же лучше сказать Божества, чтобы не скатываться к идее личностного бога) не является чуждым для Алхимии или несовместимым с ней, – что соответствует действительности.

      Мистика, приуготовляемая аскезой, определяется как modus vivendi,[89] интенсивно направленный на опытное познание божественного в перспективе, которая требует интегрального внимания; в конечном счёте, это приложение, направленное на актуализацию божественного присутствия в corpore vili.[90]

      Не иначе обстоит дело и в Алхимии; единственное отличие составляет тот факт, что поведение мистика соответствует практике поклонения: его позиция выжидательна, она полагает Единение как особую милость, как дар Бога. В то же время, поведение алхимика действенно, его позиция «технически» инициатична; для неё характерно понимание Единения как трансмутации в бога (пользуясь той же терминологией). И одна, и другая линия поведения направлены к тому истинному и подлинному качественному скачку в состоянии, каковым является Unio Mystica или Perfecta.[91]

      Таким образом, совсем не удивительно видеть среди сторонников Алхимии представителей церкви:

      – Роджер Бэкон – францисканец (XIII в.);

      – Джон Дастин – монах (XIV в.);

      – Джованни да Рупешисса – францисканец (XIV в.);

      – Василий Валентин – бенедиктинец (XIV–XV вв.);

      – Джордж Рипли – каноник августинского приората (XV в.);

      – Ян Лациний – францисканец (XVI в.);

      – Валентин Вайгель – лютеранский пастор (XVI в.);

      – Валентин Андреэ – теолог (XVI–XVII вв.);

      – Антуан Пернети – бенедиктинец (XVIII вв.);

      – Пьетро Паоло Рафелио – каноник (XVIII вв.).

      Не менее естественно наблюдать среди выдающихся деятелей церкви исследователей и последователей Алхимии:

      – Св. Альберт Великий – доминиканец (XIII в.);

      – Раймонд Луллий – францисканец (XIII–XIV вв.);

      – Св. Фома Аквинский – доминиканец (XIII в.), известный как автор одного из ярчайших текстов алхимической библиотеки Aurora Consurgens,[92] представляющего апофеоз Священного (или, если угодно, мистического, или алхимического) Брака.

      Также не удивительно, что гуманист Патрицио в XVI веке мог безнаказанно предлагать Папе Григорию XIV заменить в качестве основы церковной доктрины

89

Образ жизни (лат.).

90

Грубом теле (лат.).

91

Мистический или Совершенный Союз (лат.).

92

Восходящая Заря (лат.).