Тьма и Укалаев. Книга 1. Части 3, 4, 5. Озем

Вы что угодно думайте, но идея с укалаем в качестве участкового нехороша – с какой бы стороны не смотреть. Дождетесь – подсидит вас.

      Валиев – Ишь, не нравится ему! Чем плохо-то? Молодой мужик, школу закончил, здоровьем не подкачал, в армии отслужил – среди укалаев, вообще, единственный случай.

      Косцов – Да где он служил! Демобилизовался, вернулся в поселок в форме, нацепил значки во всю грудь и пошел хвастать, перед девками понтоваться – помню в его списке и сотню прыжков с парашютом, и знак подводника, еще отличника советской армии, вот только Золотой звезды героя не хватало – упустил. Ерой выискался! Наверное, все два года при кухне или возле каптерки ряху нажрал… Однако же послушать его армейские байки – не иначе дворец Амина брал со штыком наперевес…

      Валиев – Вот я и отвечаю – в армии отслужил, биография подходящая, анкета образцовая. И территория ему не чужая – родился в Котуте, жителей знает, теперь вот заделался семейным человеком, погоны нацепил, власть попробовал и полюбил трепетно, а это не пустяки, Никита. Я тебе сколько раз объяснял, что будь ты пожестче, больше упертый, ценил бы материальную сторону жизни – в смысле не одни лишь деньги…

      Косцов – Ну, не нужно мне этого, Владимир Валишевич.

      Валиев – А Мухе нужно, очень нужно! Образования ему не хватает – а так карьера у него бы пошла в гору.

      Косцов – Мозгов ему не хватает – как и всем Бесурам.

      Валиев – Мозги – дело темное, непонятное, лучше туда не вдаваться… Ты бы пригляделся к Мухе – с тех пор, как он форму надел, изменился разительно – щеки раздул, стал вышагивать важно и поворачиваться всем корпусом, и даже на тех, кто ростом превосходит, смотреть как бы сверху вниз.

      Косцов – Кабан! Из-за самомнения он пухнет – раздувает его не только в щеках, а внутри все равно тьма непроглядная, Бесуж. От своей родни отказался, они для него теперь парии – простые укалаи, как и большинство Бесуров. Зачем как отец всю жизнь в горячем цехе вкалывать? Если можно и к власти поближе, и почище, с деньгами и почетом.

      Валиев – Это ты работу участкового описываешь?

      Косцов – Ну, по сравнению с тем, что у него было…

      Валиев – Хоть бы и так. И вправду, что у него было? Одно прозябание. Комнатушка в бараке на всю семью, вековой уклад и живой пример родичей перед глазами. Муха ведь из самых обыкновенных Бесур, и ему после восьмого класса со справкой вместо аттестата прямая дорога лежала – чернорабочим на завод, в самое пекло… Типичный туповатый абориген, но оказалось, что подлей и пронырливей. Так бы судьба сложилась, как предначертано, если бы не вмешалась молодая и наивная учительница, Виктории Седон – ей, видите ли, не терпелось мир переделать… Муха – ее первый опыт установления справедливости. Первый блин всегда комом. Понятно, исходный материал никуда не годился, но что бедной Вике было делать? ведь никто не доверил бы ей воспитание ребенка