На пределе фантазии. Ильдар Низаев

рядом на табуретках.

      – Глядите, взирайте на этих чудовищных монстров, именующих себя дедами, дембелями и прочей нечистью… – тихо и как-то зловеще философствовал Обдолбаев.

      – Духи, духи! – зашипело в ушах у Прокла. Звуки эти донеслись из коридора.

      Впечатлительному Проклу сразу померещилась свора больших шипящих и извивающихся в тёмном коридоре змей.

      – Прокл, ты чё! – толкнув его в плечо, произнёс Синий.

      – Да так, задумался что-то…

      – Молодое пополнение! Строится! – истошно прокричал дневальный.

      – Пошли!

      – Ага!

      – Будем знакомится с дедами, – пробормотал Обдолбаев.

      – Угу.

      – Шевелись, молодёжь! – грозно прокричал один из сержантов.

      – В одну шеренгу перед ротой становись! – голосом, скатившимся до самого тихого, прохрипел дежурный.

      Молодёжь прибавила обороты, быстро построившись перед ротой. Из канцелярии вышел лейтенант Титькин, и, как всегда, пузо шло впереди.

      – Рота смирно! К нам прибыло молодое пополнение, оно будет проходить дальнейшую службу в нашей роте. Зам командирам взводов выйти из строя!

      – Есть!

      – Сержант Аминахун!

      – Я!

      – Рядовые Мечтающий, Обдолбаев, Синий!

      – Я! Я! Я!

      – Шаг вперёд. Будите числиться в первом взводе, у сержанта Аминахуна. Направо к сержанту Аминахуну шагом марш.

      Баклушин и Пипкин ушли во второй взвод, остальные же попали в третий.

      – Прошу любить и жаловать, а также не обижать. В случае невыполнения последнего вся рота у меня начнёт интенсивно помирать на очередном марш броске! Зам командирам взводов распределить молодёжь по местам. Разойдись!

      Отбой-подъём, вот и начались будни армейской жизни. Попадание в дремучий лес, где столько всего нового и непонятного. Незнакомые лица старослужащих, наставляющих тебя на истинный путь армейской жизни. На команду офицера или сержанта отвечаешь чеканно «Так точно!», вместо привычного «да» или «я согласен». Утренняя пробежка, – ах, зачем меня мама на свет родила! Поход в столовую становится настоящим праздником для вечно голодного желудка, и положенная порция моментально оказывалась внутри, потому что работать ложкой ты научился виртуозно. Выйдя из столовой словно француз, должный покидать трапезу с чувством лёгкого голода, бежишь в строй. Вспоминая о той порции, что была съедена, мечтаешь, что не плохо было бы её увеличить раза в три, не говоря уж про разнообразить. Со строевой и песней направляешься в роту, а в голове одни только мысли: о лучшей жизни вне стен армии.

      Служба караульная

      Это был мёртвый город, разделённый на районы; и вокруг каждого – высокий, с колючкой наверху, забор и плюс ещё один забор – уже вокруг всего города. Чисто убранные улицы, здания, в окнах которых были лишь стёкла, а за ними – ничего. И – ни единой живой души, лишь иногда появляются люди в белых комбинезонах, быстро пробегая из одного здания в другое.

      С десяток вооружённых автоматами