Небесная голубизна ангельских одежд. Елена Осокина

считает обвинения доказанными[704]. Его не настораживает и тенденциозность следствия, при которой изготовление фальшивых произведений искусства считалось политическим преступлением. Столь некритичное использование материалов следственных дел, относящихся ко времени сталинских репрессий, не позволяет принять эти доводы.

      Не менее проблематичным доказательством существования «иконной шарашки» является и другой факт, который приводит Пятницкий, а именно наличие с 1934 года реставрационной мастерской в Кремле, где работали художники-иконописцы. Этому факту есть разумное историческое объяснение. Мастерская существовала при Комиссии по реставрации Московского Кремля, которая должна была реставрировать фрески и иконы кремлевских соборов. Стоит ли удивляться тому, что в ней работали иконописцы. Руководить комиссией назначили пенсионера Грабаря, а именно его сторонники теории заговора считают руководителем «шарашки». Не случайно Владимир Тетерятников, попав во время перестройки в архив ГТГ, вместо того чтобы изучать скучные инвентари, копался в архиве Грабаря, но найти доказательств индустрии фальшивок так и не смог.

      Сам по себе факт существования музейной реставрационной мастерской и наличия в ней реставраторов икон не может служить доказательством изготовления фальшивок. И в Эрмитаже, где работает Пятницкий, такая мастерская имеется. Доказанным является только то, что в ЦГРМ проводили антикварную реставрацию икон перед продажей. Однако стала ли икона в процессе такой реставрации подделкой, нужно доказывать в каждом конкретном случае, опираясь на научные методы анализа, а не на огульные заключения общеисторического толка. Да и сам Пятницкий пишет об отсутствии четкого определения поддельной и подлинной иконы, так как специфика этого произведения искусства, по его словам, состоит в том, что «иконы не могут находиться более десятка лет без постоянной реставрации, хотя бы превентивной»[705]. Тем не менее в стремлении выдать желаемое за действительное и при отсутствии неоспоримых доказательств Пятницкий прибегает к подмене понятий, при которой копия становится аналогом фальшивки, а реставрация – аналогом подделки[706]. Сенсационные заявления о заговорах и фальшивках привлекают внимание обывателя, но чтобы убедить ученых, нужны доказательства[707].

      Возвращаясь к основателю теории заговора, Тетерятникову, следует сказать, что им двигала жажда все новых сенсаций. Его теория разрасталась как на дрожжах, превратившись в конечном итоге в абсурд. Тетерятников стал объявлять фальшивкой все, что попадалось ему на глаза, причем чем знаменитее памятник, тем хуже, тем больше шума: новгородские таблетки, гостинопольские иконы, собрание Чирикова, «Отечество» из собрания Боткина… Довольно скоро Тетерятников стал определять фальшивки по фотографиям даже без осмотра физического состояния иконы или другого художественного произведения, причем в своих

704

Пятницкий прямо пишет, что Чириков и Юкин были «изобличены как участники контрреволюционной организации» (Пятницкий Ю. А. Указ. соч. С. 353).

705

Пятницкий Ю. А. Указ. соч. С. 353.

706

См., например, его рассуждения на с. 353 (Там же).

707

Пример якобы подделки, который Пятницкий приводит в своей обширной статье, – это несколько икон из коллекции бывшего посла США в СССР Дэвиса, которые он купил в СССР во второй половине 1930‐х годов. В моей книге Дэвису и его коллекции посвящены несколько глав части VII. Иконы, о которых пишет Пятницкий, являются врезками, то есть центральная часть более старой иконы была врезана в новую доску. Изучением этих врезков никто серьезно не занимался, и сведений о том, кем и где они были сделаны, не имеется. Тем не менее Пятницкий без объяснения причин считает их «творениями тех иконописцев, которые были наняты для работ в Московском Кремле в 1934 году»; иными словами, по его мнению, это и была продукция «фабрики фальшивок», генеральным директором которой, по мнению Тетерятникова и Пятницкого, выступал Грабарь (Пятницкий Ю. А. Указ. соч. С. 354). Не выдерживает критики и другой факт, который Пятницкий приводит в доказательство существования фабрики подделок. Он пишет, что в 1929 году в Париже эмигрантское общество «Икона» обсуждало вопрос о покупке копии иконы «Богоматерь Владимирская», которую сделал Г. О. Чириков. Однако и в этом случае икона была предложена покупателю как копия. Торговцы не пытались выдать ее за оригинал (Там же. С. 352–353).