Эпоха Отрицания. Олен Стейнхауэр

Каков следующий шаг?

      – Революция? – предположил Дэвид. – Чтобы силой заставить всех себя слушать?

      – Заставить всех слушать друг друга, – ответил его собеседник.

      – И как же это сделать?

      – Разрушить ту часть системы, которая позволяет игнорировать остальных. Ту часть, которая учит, что их враги обитают в другой политической партии или в другой социальной среде. А на самом деле истина в том, что враги – сверху. Снимите маски. – Бишоп почесал ухо. – Что произойдет, если во время драки в подвале питбули внезапно прозреют, поняв, что к чему? Не только то, что их используют, но также и то, что их владельцы не могут ими управлять? Что, в сущности, они свободны? Собаки объединились бы и обратились против своих хозяев. И произошло бы массовое кровопролитие. Нужно было всего лишь разбудить их, открыть им глаза. Показать, что их враг – тот, кто держит поводок.

      – Вы запасаете оружие, – сказал Дэвид. – И постоянно твердите о кровопролитии.

      Он повернулся к Ингрид, чтобы увидеть, понимает ли она, о чем речь.

      – Я лишь говорю об объединении правых и левых, – возразил Мартин, – потому что у нас один и тот же враг.

      Паркер продолжил, обращаясь к жене:

      – Ты слушаешь это?

      Та не произнесла ни слова. Только безучастно сверлила его взглядом.

      – Посмотрите, что творится вокруг, – сказал Бишоп. – Страдают люди. И мы знаем, кто виноват. Это не секрет.

      – То есть именно вы будете решать, кто виноват, – сказал ему Дэвид. – Мартин Бишоп – и судья, и присяжные, и палач.

      – Зайдите на сайт «Министерство пропаганды». Люди составляют такие длинные проскрипционные списки, что у вас на глаза навернутся слезы.

      – Проскрипционные списки. Разве это не терроризм?

      – Это делает людей ответственными. Такими же, как вы. Такими же, как я.

      – Что ж, – сказал писатель, – удачи вам в этом. – Вновь повернувшись к Ингрид, он поинтересовался: – Ты что-нибудь поела?

      – Я не хочу есть, – тихо ответила она.

      – Тогда ладно. Рад был познакомиться, Мартин.

      Бишоп встал, чтобы на прощанье пожать ему руку, но Дэвид уже отвернулся, направившись на кухню за новой порцией пива. У него появился хороший повод выпить. Насколько он мог судить, ему только что удалось продемонстрировать супруге, что парень, с которым она сидела рядом, является опасным демагогом. Или на самом деле он все-таки не дал ей этого понять?

      Вряд ли, сообразил он в конце концов. Но ему потребовалось время, чтобы понять, как беспомощно прозвучали его аргументы. Они с Биллом оказались рядом с Эми и Нассером, художниками, которые участвовали в разработке веб-сайтов. Эта работа, жаловались они, постепенно выходит из моды. Все четверо прислонились к большому валуну, испещренному следами от потушенных сигарет, и, потягивая пиво, наблюдали за детьми. Кругом на траве валялись леденцы из распотрошенной пиньяты, но вместо того, чтобы запихнуть сласти в рот, дети гонялись друг за другом, втаптывая их в землю.

      – Смотрите, как легко они сошлись, – сказал Феррис.

      – Ничего, –