В финале Джон умрет. Дэвид Вонг

даже не смотрела. Наконец мне стало ясно, что я могу хлопать хоть до посинения, но это ничего не изменит. Я нагнулся и потянул за ошейник. Собака попятилась, зарычала и посмотрела на меня с отвращением. Мне и в голову не приходило, что собаки могут испытывать подобные чувства.

      – Вылезай, черт побери! Ты сама заставила меня сюда приехать!

      Джон, лежавший на неудобном сиденье, сгорбленный и перекрученный, словно манекен для краш-тестов, даже не шевельнулся, и это напугало меня больше всего. Похоже, он не спал, а потерял сознание. Я грубо схватил Молли за ошейник.

      Следующие десять минут я пропущу и скажу лишь, что в конце концов я отнес Молли к дому на руках. Я собирался подойти к черному ходу, привязать собаку у двери и незаметно улизнуть, однако стоило мне проскочить мимо парадного входа, как дверь открылась – не во всю ширь, а лишь на дюйм, насколько позволяла цепочка.

      Я вздрогнул, словно меня застали на месте преступления, обернулся и увидел бледное, веснушчатое лицо сестры Джима. Похоже, девушка совершенно не понимала, что происходит. Меня она не узнала – или сделала вид, что не узнает.

      Эй! Мы с тобой не учились в одной спецшколе?!

      Я уперся подбородком в спину Молли.

      – Э-э, привет. Я, э-э, нашел вашу собаку.

      Дверь закрылась. Я растерянно стоял, борясь с желанием бросить псину и удрать. Через минуту послышался голос Огурца:

      – Джим! Пришел парень, который украл Молли!

      Я посадил собаку на землю и крепко ухватил за ошейник. Дверь снова открылась, и я внутренне сжался, ожидая, что в проеме покажется медно-рыжая голова Джима. Но это снова оказалась его сестра.

      – Он сейчас придет, так что отдавай собаку. Или оставь ее себе, если хочешь.

      – Что?

      – Можешь оставить Молли себе. Собака стоит сто двадцать пять долларов, но она подержанная, и поэтому достается тебе бесплатно.

      – Не нужна мне… Она ваша, да?

      – Это собака Джима, только он ее не любит. Он сейчас придет.

      – С ней что-то не так?

      Огурец быстро взглянула на меня, на собаку и снова на меня. Что-то промелькнуло в глазах девушки… Страх? Она боится эту собаку?

      Не ты одна, детка.

      – Нет, – сказала Огурец, глядя в землю.

      – Тогда почему вы заплатили за нее сто двадцать пять долларов?

      – Ты когда-нибудь видел щенка золотистого ретривера?

      – Твоего брата нет дома?

      Она не ответила.

      – Машины его не видно – у него ведь какой-то здоровый внедорожник?

      – У нас дома есть ружье, – заявила Огурец, внимательно посмотрев на меня. – Ну так что, берешь собаку или нет?

      – Я… что? Нет. А где Большой Джим?

      – Кто?

      – Джим, твой брат.

      – Вышел. Вернется с минуты на минуту.

      – Да не собираюсь я нападать на тебя! Вчера он был на вечеринке, так?

      Длинная пауза.

      – Возможно.

      О черт, ты только посмотри на нее. Ни жива ни мертва от страха.

      – За городом? У озера?

      – Ты