Дамба. Николай Александрович Старинщиков

решительно проговорил дед и надолго замолчал.

      Они поднялись до восьмого этажа, и тут попутчик уцепился в сумку железной хваткой.

      – Премного благодарен…

      Осадчий разжал руку и двинул дальше, понимая, что идёт напрасно. Какой дурак расположит свой офис так высоко! Россия – не Америка! А Новый город – это даже не Санта-Барбара. В здешних местах по низам «гнёзда» вьют. Всего шестнадцать этажей, но так высоко, что больше ничего не хочется…

      Он добрался до последнего этажа, но так и не встретил заветной таблички. Дверь имеется, а таблички нет. Ни отверстий от шурупов, ни даже светлого промежутка на выцветшей поверхности. Это была обычная дверь из ДВП, о которую местные кошки точили когти.

      Осадчий перевёл дух, нажал на кнопку звонка и ничего не услышал. Нажал сильнее – опять тишина.

      Степаныч не стал бить в дверь кулаками. Он отошёл к другой квартире, нажал на кнопку и вскоре услышал шаги.

      – Кто нас спрашивает? – раздался детский голос. – Дома никого нет, и я не открою.

      – Молодец, – обрадовался Осадчий. – Не открывай, только скажи: кто живёт у вас напротив лестницы? Мне сказали, что там парикмахерская… «Вега-плюс» называется.

      – Вы ошиблись. Больше не звоните, а то я позвоню в полицию.

      Ребенок не шутил. И впрямь молодец. Только так и надо поступать в этой жизни.

      Осадчий развернулся и пошёл назад. Ступил книзу и вдруг услышал позади торопливую мелодию. Это мог быть мобильный телефон.

      Осадчий стрелой метнулся назад и замер у косяка, напрягая слух. За дверью наверняка было не до него – там смотрели не в глазок, а на дисплей телефона.

      – И что из того?.. Вот даже как?! Но для чего это надо было?! – Человек говорил с небольшим акцентом и был недоволен. – Зачем тебе нужен этот спектакль? – Голос удалялся. – Это была твоя идея с запросом! Пока…

      Осадчий отпрянул от стены, скользнул к ступеням. Предчувствие не подвело. Надеясь на всеобщую сумятицу, кто-то желал получить сведения закрытого характера.

      Степаныч опустился этажом ниже, прислушался: его никто не преследовал. Тот, что говорил по телефону, возможно, отвлёкся на мгновение от дверного глазка, и этого оказалось достаточно.

      Осадчий вышел на улицу, присел на скамью под липами. Для чего они вдруг стали кому-то нужны – старые планы с грифом «Секретно»? Лежали себе мирно в архиве – и вдруг потребовались. Кому?

      Особист усмехнулся. Неужели Ахмеров крыса? Однако на что эта крыса надеялась? На всеобщий маразм?

      Осадчий мог бы сегодня остаться дома. Но он вышел на работу и благодаря этому точно знал теперь, что не так всё просто вокруг его незатейливой должности. Он вынул из кармана небольшой передатчик и нажал кнопку вызова. Если под машину заложили взрывчатку – обязательно взорвётся. Ни одно электронное устройство не может выдержать подобного дребезжания в эфире. Машина стояла, как и прежде. Осадчий встал со скамьи и подошел к ней. Нагнулся, опершись коленом в асфальт, заглянул под днище с водительской стороны, но там оказалось пусто. Посмотрел с другой стороны – тоже пусто. Заглянул в салон – всё в том