Сердце в клетке. Марина Комарова

кажется, это всё забавляет. А меня начинает злить. И неожиданно я выдаю:

      – Что вы от меня хотите?

      – Твою девственность и отказ от отношений с кем бы то ни было, – отвечает Искандеров таким тоном, словно просит передать соль.

      Дыхание перехватывает. Мысли путаются, а сердце подпрыгивает к горлу.

      Пытаюсь успокоиться, делаю глубокий вдох. Мне показалось, просто показалось.

      Искандеров с интересом наблюдает за мной. Перед нами ставят блюда, исходящие безумно манящими ароматами, и раскладывают приборы.

      – Приятного аппетита, Лия, – улыбается он, и улыбка кажется оскалом хищника.

      Но мне кусок не лезет в горло. Зато собеседнику явно по душе моя реакция. И, только после того, как он попробует мясо с травами, всё же обращает на меня внимание.

      – Итак, слушай, – начинает Искандеров. – В своё время Аля поступила очень нехорошо.

      Я невольно напрягаюсь, сжимаю вилку. Ещё чуть-чуть, и она выскользнет. Господи, когда успела взмокнуть ладонь?

      Напряжение… Всё от нервов.

      – Мы были парой, – говорит он как ни в чем не бывало. – Хотели пожениться после окончания университета. И открыть собственное дело. Мои родители кое-что имели. Могли помочь. Но я был молод и самоуверен, хотел всё сам.

      Пауза. Едва слышное касание тарелки вилкой. Будто дает мне обдумать услышанное.

      Я не знаю, правда, что именно надо обдумывать. Тётя Аля никогда не делилась подробностями своей личной жизни. Только отмахивалась и качала головой. Мол, что вспоминать былое, деточка. Жить надо сегодняшним днем. Никогда не оборачиваясь.

      Но теперь кое-что стало ясно. Тётя Аля не смотрела назад, потому что боялась оставшегося за спиной искорёженного монстра, который носил имя «прошлое».

      Мне становится не по себе от мысли, что я вот легко верю этому человеку. Ведь его я вижу второй раз в жизни. Но надо дослушать до конца. Что-то подсказывает: он не врёт.

      – Однажды мы поссорились, – тем временем продолжает Искандеров. – Сильно, Лия. Не так, как могут ссориться влюблённые юнцы. Вернее, так думала она. Один дружок наплёл ей, что я встречаюсь с двумя. А сплю и вовсе не сосчитать с кем. Аля поверила.

      На красивых губах Искандерова появляется улыбка. И я заледеневаю на месте, не в силах сделать ни вдоха, ни выдоха.

      Этот человек – дьявол. Седой дьявол, не знающий жалости и сомнений. И хвала всем и сразу, что я не стою у него на пути.

      – Как понимаешь, потом этот дружок не досчитался зубов и долго лежал в больнице. А Аля… сбежала, забрав наши общие накопления. Спряталась так, что я долго не мог найти.

      По позвоночнику пробегает мороз. Я не хочу знать, что бы он с ней сделал, если бы нашёл сразу, как избил того парня.

      Но тут же появляется внезапная мысль. А с чего я взяла, что что-то бы сделал?

      Искандеров следит за моей реакцией.

      – Все твои мысли у тебя на лице, Лия. Тебе надо будет поработать в плане актёрского мастерства, иначе каждый мужик будет знать, какого цвета на тебе белье.

      Я