Ищу квартиру на Арбате. Ольга Фарбер

румянец, светло-голубые глаза заблестели. Потом она не выдержала и выпалила:

      – Завтра в ЦУМе будут сапоги с утра, а вам тут подавай вторую лекцию!

      Александр опешил и в изумлении уставился на нее, пытаясь сопоставить и найти логическую связь между лекцией по математике и какими-то сапогами. В том, что девушка не шутит, сомнений у него не возникло, ведь в глазах ее стояли настоящие слезы, как у обиженного взрослыми ребенка.

      – Что смотрите? Я Вам что, музейный экспонат или интеграл какой-нибудь? – резко сказала Надя и раздраженно смахнула слезу со щеки.

      – Простите, я не понял, что произошло? Я чем-то Вас обидел? – пробормотал Суворов.

      Надя сделала глубокий вздох и ответила:

      – Простите, я не должна была на Вас срываться. Все как с ума сошли с этой лекцией, подавай Вам вторую завтра! Я переводчик в делегации вашего немца, хотя вообще пианист. Подруга заболела и просила меня подменить, я немецкий ничуть не хуже знаю. Но мы на один день договаривались! А теперь из-за вашей глупой математики мне зимой в валенках ходить?

      Глаза Надежды снова заблестели, губы задрожали, она развернулась и побежала в сторону дамской уборной.

      Когда Надя вышла, Александр стоял на прежнем месте.

      Надя рассмеялась. На щеках у нее появились очаровательные ямочки, и Суворов окончательно смутился.

      – Черт с ними, с сапогами… Извините, просто очень расстроилась.

      – Ничего страшного, – пробормотал Александр.

      – Надежда Грувер, – протянула она ему руку. – У меня через несколько дней концерт, приходите.

      Растерявшийся Суворов впервые в жизни не уточнил условия задачи: где, во сколько и, собственно, что за концерт собирается дать пианистка Грувер, видимо, считающая одну свою фамилию уже достаточным опознавательным знаком.

      На следующее утро он проснулся, думая не о работе. Такое тоже случилось с ним впервые, по крайней мере, в сознательной жизни. Он никак не мог забыть эти ямочки на щеках и небесно-голубые глаза. И вот теперь стоял в очереди за билетом на ее концерт. Надежда Грувер действительно оказалась довольно известной в Москве пианисткой.

      На концерт Александр пришел с букетом белых роз в руках и чеком в кармане. Чеком в фирменный магазин «Березка», который ему выделила двоюродная сестра. В эпоху всеобщего дефицита этот чек означал то, что презиравший дотоле романтику и мещанство математик Суворов отправился на концерт не только с розами, но и с сапогами.

* * *

      Скорая свадьба никак не повлияла на работу Суворова, разве что при мысли о жене физик мгновенно становился лириком. Он все так же с головой уходил в науку, но теперь с нежностью думал о том, как придет домой, где его ждет Надя, или сам ждал ее после концертов. Иногда он думал о том, что если чего и не хватало в их семейной идиллии, так это хоть немного рациональной физики: столь эмоциональной и экзальтированной подчас казалась Надежда, но ведь на то она и артистка, чтобы жить чувствами.

      Через год родилась Катя – вылитая папина