Матушкин день, или В поисках утраченного прошлого. Станислав Ефимович Кушарский

А уж в книге отзывов такого понаписали! Но это было ещё не самое страшное…

      Серега так и был прописан с мамой, на Пушкинской улице. Пронырливые журналисты с целью взять интервью разыскали его квартиру. Поняв, что самого виновника торжества им не увидеть, стали караулить старушку. Пусть даст комментарий! А что она могла им сказать?

      После беседы с одним чересчур настойчивым корреспондентом, который преследовал её аж до метро "Маяковская", мама почувствовала себя плохо и упала прямо на эскалаторе. Прохожие вызвали ей скорую, которая отвезла Серегину маму в больницу. Кстати, об этом тоже написала "Болтанка78".

      …В больнице Сереге сказали, что у мамы инфаркт. Прогноз неутешительный. Сердце крайне изношенное, могло разорваться в любой момент. От физической нагрузки, от сильного переживания, от стресса. Не было ничего такого?

      Мама так и не пришла в сознание. Вот так Серега потерял самого верного друга, о котором в последнее время почти не вспоминал. Некогда было, наверное…

      Сначала он очень хотел найти того журналиста, который стал причиной её смерти. Или вообще спалить офис той самой "Болтанки". Только решил прежде поговорить с женой…

      Алла после той выставки очень изменилась. Почти не разговаривала с ним. Да Сереге и не до того было. А тут вот она сама с ним заговорила:

      "Прости меня, − сказала Алла. − Я ухожу".

      Серега оторопел. Как ухожу? Почему?

      "Почему? И ты ещё спрашиваешь? Ты опозорил меня перед всеми! Все мои друзья отвернулись! Меня из журнала выгнали! "За несовместимость с уставом" и за что-то еще! Сам журнал вот-вот закроют! Потому что это наш генеральный спонсор привез сюда эту выставку! За огромные деньги привез! А теперь они разорвали контракт с журналом! Наш главный умолял его передумать, и всё без толку! Меня никто не возьмет теперь! Ты мне всю жизнь сломал!"

      Может, если бы она той последней фразы не сказала, всё бы и уладилось как-нибудь. Да только слово − не воробей… О многом хотел Серега с ней тогда поговорить, но вдруг передумал. О чем теперь говорить? Собрал наскоро свои вещи… Напоследок, уже в дверях обернулся и бросил:

      "Не жизнь и была!"

      Так вот бывает.

      Виток пятый. Освобождение.

      Прошло четыре года. В них уместился сказочный две тысячи восьмой, когда вдруг стали сбываться самые смелые мечты. Сначала хоккей выиграли, чуть позже Зенит взял Кубок УЕФА, потом Билан занял первое место на Евровидении, а летом сборная по футболу чуть не выиграла Чемпионат Европы! Злые языки шутили, что, пока так везет, может, по Америке вдарим?

      Вдарили. Только не по Америке, а по Грузии. Правда, как-то неубедительно. Зато быстро, всего за пять дней управились…

      Потом был маленький кризис. Хотя это по сравнению с тем, что накрыл нас в девяносто восьмом, он казался маленьким. На самом-то деле кризис был гигантский! Рушились огромные компании, с оборотом почти как весь российский ВВП. Но это было где-то там, далеко. У нас всего только в полтора раза доллар подрос. Добрался до значения две тысячи первого года. Какой это кризис…

      Серегина