Последний секрет. Бернар Вербер

утаил вот это. Очень рассчитываю на ваше молчание. В конце концов, это не абы кто… Так же поступили с Эйнштейном.

      Он зажигает на потолке красную лампу, при которой проявляют снимки, и становится видно, что именно находится в колбе.

      – Мозг Финчера! – восклицает Лукреция.

      Журналисты не смеют шелохнуться, завороженные зрелищем подсвеченного красным нервного отростка. Его бороздят извилины, четко выраженные вены теряются в глубоких провалах. Сечение находится там, где должен начинаться спинной мозг.

      Судмедэксперт подносит колбу к глазам, внимательно разглядывая содержимое.

      – Человеческий мозг – величайшая из загадок. Проблема в том, что мы располагаем всего одним инструментом, чтобы попытаться ее разгадать, и имя ему – наш собственный мозг.

      Они долго смотрят на мозг, переваривая последнюю фразу.

      Лукреция протягивает визитную карточку.

      – Найдете что-нибудь новенькое – сразу звоните мне. В любое время суток, вы меня не побеспокоите, телефон стоит на виброрежиме.

      Профессор Жиордано хватает карточку и небрежно сует в карман. Его ладонь поглаживает колбу.

      – Я несколько раз встречался с Сэмюэлом Финчером при его жизни. Мы подружились. Последний раз я видел его в кабаре «Веселая сова», где выступал его брат, Паскаль Финчер. Он гипнотизер. Кстати, они оба были фанатиками разгадывания тайн мозга. Сэмюэл подходил к проблеме с органической стороны, Паскаль – с психологической. Побывайте на его сеансе гипноза, там вы поймете силу мысли…

      Под лучами красного света мозг Финчера медленно вращается в колбе.

18

      Жан-Луи Мартена обуяли ужас, паника, полное смятение. Однако в ухо продолжал литься ласковый голос:

      – Знаю, это нелегко. Но вы в хороших руках. Вы находитесь в больнице Святой Маргариты. Мы занимаем передовой рубеж изучения мозга и нервной системы.

      Теперь ему открылся масштаб случившейся катастрофы. Жан-Луи Мартен, бывший сотрудник юридического отдела Кредитно-вексельного банка Ниццы, думал, видел одним глазом, слышал одним ухом, но не мог даже пошевелить пальцем, чтобы почесаться. Собственно, потребность чесаться и не могла возникнуть за полной неспособностью почувствовать зуд… Сейчас его сверлила единственная мысль: лишь бы все это кончилось.

      Доктор Сэмюэл Финчер положил руку ему на лоб, но Мартен не почувствовал прикосновения.

      – Я знаю, о чем вы думаете. Вы хотите умереть. Вам хочется совершить самоубийство, но вы отдаете себе отчет, что из-за полного паралича это вам недоступно. Я прав?

      Жан-Луи Мартен предпринял титаническую попытку ответить, но только и смог, что опустить веко. Других действующих мышц у него не осталось.

      – Жизнь… Такова мотивация любого организма: прожить как можно дальше. Этого жаждет даже бактерия, червяк, насекомое. Еще несколько секунд жизни, еще немножко, еще.

      Доктор сел рядом с ним.

      – Я знаю, что вы думаете: «Только не я. С меня довольно». Но вы ошибаетесь.

      Медная