С тобой. Валя Шопорова

воображение, правда? – улыбнувшись, спросил Дориан, указав на экран, где показывалась многотысячная толпа. – Столько людей – и все собрались только ради нас. Когда-то мы даже мечтать о таком не могли. Хотя нет, мы, конечно, мечтали, но не думали, что в самом деле сумеем добиться такого успеха.

      – Да, действительно… У нас, как видно, очень много поклонников.

      – Ты даже не представляешь, насколько, – вновь улыбнулся младший. – Хотя это на самом деле непросто осознать. Но тебе и не надо ничего осознавать, ты ведь знаешь, что так и есть?

      И снова нелепая попытка заставить близнеца сказать: «Да, я помню. Я всё понимаю»; Леон прикусил губу, не отводя взгляда от экрана.

      – Наверное, мне это только предстоит осознать. Но если я вдруг всё вспомню, то меня ожидает самый настоящий шок, – с некоторым опозданием ответил он.

      – Не если, а – когда, – без тени сомнений поправил его младший. – Даже я всё вспомнил, а у меня голова пострадала пуще твоей.

      Леон скривил губы и мимолётно передёрнул плечами, по возможности скрестил руки на груди.

      – Лео, я что-то не то сказал? – вмиг оставив шутливый тон, серьёзно спросил Дориан, пытаясь заглянуть брату в глаза, тот упрямо противился этому, а может, просто не замечал участливо-тревожного взгляда близнеца.

      – Нет. Просто мне неприятно думать о том, что с тобой тоже приключалась беда.

      – Так это всё уже в далёком прошлом, – младший махнул рукой, как бы показывая, в какой дали находятся все те ужасы. – А сейчас со мной всё в полном порядке, я даже по ночам не боюсь в одиночестве гулять.

      Он улыбнулся, но Леон не поддержал его позитивного настроя.

      – Я бы на твоём месте не делал этого.

      Дориан как-то стушевался от слов близнеца, опустил взгляд. Ну да, конечно же, он врал. На улице в ночь ему бывало страшно до дрожи в коленях, пусть он продолжал безрассудно на неё выходить. А когда тебя тыкают в правду носом, всегда становится как-то не по себе.

      – Дориан, я не это имел в виду, – произнёс старший, заметив реакцию близнеца на свои слова, коснулся его плеча. – Я не хотел сказать, что то, что когда-то тебе на пути попались не те люди, ставит на тебе какое-то клеймо.

      – Да ладно, забыли, – Дориан вздохнул и смахнул со лба пряди отросшей чёлки, снова повернул голову к брату. – Мне действительно уже не больно от того, что со мной случилось. Я же даже смог рассказать об этом со сцены перед полумиллионной публикой, разве можно в таком случае говорить о том, что для меня этот опыт ещё не прожит?

      И снова он врал, об этом говорили глаза. Да, Дориан сумел забыть все те ужасы, но потом они вновь ворвались в его жизнь и начали подчинять её себе. А сейчас эти страх и боль просто спали, потому что были вещи поважнее – нужно было помогать Леону прийти в себя.

      – И вообще, почему мы всё обо мне, да обо мне? – добавил младший. – Давай лучше о тебе говорить, я и так всё помню.

      Леон согласно кивнул, и они вернулись к просмотру. Дориан постоянно комментировал