С тобой. Валя Шопорова

броситься на помощь, покорно сел обратно. Наблюдая за тем, как Леон неторопливо одевается, он словил себя на мысли о том, что, наверное, не стоит так бесстыдно разглядывать обнаженного брата. Всё-таки то, что они не стесняются друг друга – это одно, а подобный интерес – это уже совершенно другое. Он может быть истолкован неправильно, в том числе и самим собой.

      Одевшись, Леон вернулся на кровать. Дориан произнёс:

      – Давай я помогу тебе надеть корсет.

      Старший скривился от такой перспективы и ответил:

      – Я уже задолбался в нём ходить. В нём дико неудобно. Думаю, я вполне могу обойтись и без него, рёбра-то у меня уже срослись.

      Подумав немного, младший надел корсет на себя, завёл руки за спину, пытаясь справиться с застёжками. Сделать это было катастрофически сложно. Казалось, корсет был разработан специально с расчётом на то, чтобы больной, устав мучиться в оковах, не смог его самостоятельно снять.

      Всё-таки застегнув корсет, Дориан глубоко вдохнул, что далось ему с трудом, очень уж тугой была вещь.

      – Да, ты прав, он очень неудобный, – произнёс младший, развернувшись к близнецу. – Как же ты дышал в нём? Или это моим лёгким только дай повод, чтобы нормально не работать?

      Леон слегка усмехнулся.

      – У меня просто не было другого выбора, – ответил он.

      – Теперь есть. Я не буду тебя заставлять ходить в этом ужасе, ещё бы мне из него вылезти… – Дориан вывернул шею, пытаясь взглянуть на адские застёжки.

      – Помочь? – предложил Леон, наблюдая за тем, как близнец пытается справиться с корсетом, который теперь не желал расстегиваться.

      Дориан обернулся к нему. Логичным было бы отказаться, потому что если уж он не мог расстегнуть треклятую удушающую тряпку двумя здоровыми руками, то у Леона вообще не было шансов сделать это. Но Дориан предпочёл поступить иначе.

      – Помоги, – кивнул он и снова повернулся к брату спиной, придвинулся поближе, чтобы было удобнее.

      Дориан терпеливо ждал больше десяти минут, пока Леон сражался с застёжками, не обращал внимания на то, что старший его дёргал, отчего корсет впивался под рёбра.

      Когда прошли пятнадцать минут, стало понятно, что дело труба. Обернувшись к Леону и улыбнувшись ему, Дориан сказал:

      – Кажется, это моя карма – влезть куда-то и не суметь самостоятельно выбраться.

      – Можно разрезать… – задумчиво ответил Леон. – Всё равно он мне больше не нужен.

      – Хорошая идея!

      Принеся с кухни ножницы, младший вручил их в руку близнецу и снова сел к нему спиной. Кое-как поддев пальцами загипсованной руки край корсета, Леон сомкнул на нём ножницы. Плотный материал поддавался нехотя, упорствовал, а пальцы очень быстро начали болеть от плёвой нагрузки, которая теперь оказалась чрезмерной. Но Леон не сдавался, терпел боль и упорно кромсал корсет.

      А Дориан сидел и глупо улыбался, потому что близнец делал что-то для него, потому что он сам это предложил и не сдавался, пусть ему и было сложно. Но он не сумел