Сын Красного Корсара. Последние флибустьеры. Эмилио Сальгари

только об одном.

      – О чем же?

      – О том, что у меня не было времени отослать вам на борт тысячу сто пиастров, которые вы у меня выиграли.

      – Да забудьте вы об этом. Скажите лучше, что мы сможем сделать для вас?

      – Позовите слуг маркизы де Монтелимар. По крайней мере, я умру под кровом женщины… которую люблю и ради которой умираю.

      – Позвольте сначала вытащить кусок клинка, застрявший у вас в груди.

      – Так вы только быстрее убьете меня. Нет… нет… слуг… пошлите… скорее.

      – Мендоса! Мартин! Позовите людей из дворца!

      Моряки убежали, тогда как сеньор ди Вентимилья, растроганный сильнее, чем хотел бы казаться, приподнял голову капитана, чтобы тот не захлебнулся кровью. Прошло чуть больше минуты, и замелькали огни, на дорожках показались люди.

      – Сеньор граф, – сказал сын Красного Корсара, – я должен оставить вас. Мне не хотелось бы, чтобы знали о том, что ранил вас я.

      – Благодарю вас, – ответил капитан слабым голосом. – Если выживу, надеюсь получить у вас реванш.

      – Когда вам будет угодно.

      Он поднялся и быстрым шагом направился к решетке.

      Мендоса и Мартин, известив слуг маркизы, удалились в свою очередь и перелезли через ограду. Когда слуги добежали до лужайки, капитан потерял сознание, но все еще крепко держался руками за обломок шпаги.

      – Капитан гранадских алебардщиков! – воскликнул дворецкий маркизы, руководивший слугами. – Друг хозяйки! Быстро несите его во дворец!

      Шпага сеньора ди Вентимильи снова рванулась вперед, и клинок более чем наполовину вошел в грудь капитана.

      Четверо слуг крайне осторожно подняли раненого и перенесли его в комнату на первом этаже, где уложили на кровать, тогда как пятый слуга побежал разыскивать семейного доктора. В это время прекрасная маркиза де Монтелимар, набросив на себя домашний шелковый халат, быстро спустилась и встревоженно спросила:

      – Бог ты мой, что случилось, Педро?

      – Тяжело ранен…

      – Граф де Миранда?! – побледнев, вскрикнула маркиза.

      – Нет, сеньора, граф де Сантьяго.

      – Капитан алебардщиков?

      – Именно так.

      – Выстрелом из пистолета?

      – Жутким ударом шпаги; половина клинка до сих пор торчит в груди.

      – Дуэль?

      – Вроде бы.

      – А что ранивший?

      – Исчез, госпожа.

      – И где же они устроили дуэль?

      – В вашем саду.

      – Этот человек всегда хотел кого-нибудь убить. Вот и получил свое. Кто же смог победить лучшую шпагу Гранадского полка? Кто? Но его ведь не убили, не так ли?

      – Только потерял сознание, но я полагаю, что из этой переделки капитан не выберется.

      – Позволь мне его увидеть.

      Дворецкий отодвинулся в сторону, и она вошла в комнату, где находилось несколько слуг, обтиравших уксусной водой губы и ноздри раненого, пытаясь вернуть его в сознание.

      Капитан лежал на кровати, раскинув руки, лицо его было мертвенно-бледным,