Вкус фламинго. С 5 до 40. Мария Хаустова

Ну, вот она придёт сегодня за тобой, мы у неё и спросим…

      – А зачем вы будете спрашивать? – смотрел на Марину Петровну Сашка глазами-капельками, заострёнными к носу.

      – Мы же должны знать правду… Или ты сам во всём признаешься?

      Сашка поджал губу и отошёл в сторону. Как же тут признаешься, когда на тебя смотрит вся группа…

      – Хорошо, молчи.

      Сашка молчал. И молчание это было мучительным. Он заглядывал в окно и смотрел, не идёт ли по знакомой тропинке его мама. Нет ничего хуже, чем ждать своего наказания. Это Сашка понял в шесть лет. Да, это чувство зародилось в нём в тот самый момент, как и другое…

      ***

      – Надежда Николаевна! – обратилась к матери воспитательница, как только она вошла в группу. – Здравствуйте! Вы Саше конфету давали с собой в сад?

      – Конфету? – оторопела Александрова. – Какую конфету?.

      Сашке хотелось сползти по стене, превратиться в маленькую крошку и забиться под половицу, чтоб никто и никогда его не нашёл, не заругал и не опозорил.

      – Да, конфету. Дело в том, что у меня со стола пропала…

      Мать не стала дослушивать её речь. Поняв, в чём дело, она схватила при всех Сашку за шиворот: «Такой маленький, а уже вор!»

      «Я просто хотел сладкого! – вырвался сын и убежал к своему шкафчику за одеждой. – Мне так её хотелось! Ты даже не представляешь, как! Вот я и съел!»

      Мать, озираясь на Марину Петровну и, пытаясь делать вид, будто она проводит с Санькой воспитательную беседу, тихим голосом ему говорила: «Если бы ты мне сказал… Если бы попросил… Да что одну… Я бы тебе три купила!» «А я просил! И никто не покупал! Вам всегда было некогда! Всегда не до меня! Вот и взял, что подвернулось!» – кричал Сашка в слезах, закутываясь в клетчатый красно-коричневый колючий шарф.

      Он схватил листок бумаги, на котором целый день что-то рисовал, и выбежал на улицу.

      ***

      Стоять в углу Саньке приходилось нередко. Этой экзекуции он подвергался постоянно и за любую провинность. А тут – такой серьёзный повод.

      – Я куплю две большие конфеты, и ты отнесёшь их Марине Петровне! Понял? – орала мамка.

      – Понял… – ковырял пальцем Санька обои.

      – Поковыряй ещё мне!

      ***

      Сад находился недалеко от места жительства Александровых, буквально через дом. Поэтому Сашка с Витькой частенько ходили туда без маминого сопровождения.

      – На – конфеты, – вручила она Саньке те заветные «Фламинго». – Извинишься и отдашь! Запомнил?

      – Запомнил!

      – Или мне пойти с тобой?

      – Не-е, мам, зачем? Я сам… – уговаривал Сашка мать, в то время, как в его голове уже зрел план.

      Бунтарская душа никак не могла успокоиться. Сладости ему приходилось видеть нечасто, а тут такая удача – сразу две большущие конфеты! Аж с ладошку! Сашка покрутил их в рукавицах и убрал в карманы. «Витька, ну чего ты там телишься? Догоняй!» – кинул он брату. Витька тащился