Повесть об Анне. Владимир Олегович Яцышин

оглянулся по сторонам, словно кто-то мог за ним следить. За ними действительно наблюдали несколько пациентов, хотя, скорее всего, они просто в очередной раз просто застыли на месте, по случайности уткнув свои взоры в Алексея.

      – Леша, – спокойно повторил санитар, расслабив кучерявые брови, – меня послал лечащий врач…

      – Чего тебе?! – чуть громче повторил свой ответ титан в пижаме, раздувая свои ноздри каждый раз, когда делал свой тяжелый вдох.

      – Что это значит? – выражение лица санитара так и не изменилось, но зато кучерявые брови изогнулись дугами, что, видимо, указывало на его волнение, – что это за тон, Леша?!

      Алексей устало и равнодушно закатил глаза и, скривившись, простонал:

      – Ты зачем меня позвал? Да черт тебя возьми! Я же дважды спросил, чего тебе надо.

      – Леша, – спокойно произнес санитар, и брови его вновь расслабились. – Я повторяю, что это за тон? Мне напомнить тебе, что такое субординация?

      Лицо Алексея побагровело, глава гневно заблестели:

      – Что ты несешь?! – громко, действительно громко, на весь коридор, взревел гигант. – Какая еще, мать твою, субординация? Ты в школе учился?!

      – Алексей! – закричал в ответ санитар, но его крик едва было слышно.

      – Какая к черту субординация! Субординация – это значит следовать правилам взаимоотношений внутри трудового, идиот, коллектива! Я пациент, а не твой подчиненный! Субординация – это то, как ты лижешь зад главному врачу!

      – Ну уж хватит!

      – Что хватит?! Ты записывай, когда тебе говорят! Раз ничего не знаешь!

      Наступила тишина. Отчетливо были слышны лишь шаги блуждающих пациентов, они не перестали бы ходить взад-вперед даже, если бы начался конец света. Тем не менее большинство более или менее соображающих собрались возле Алексея и санитара. Они бездумно глядели на них, некоторые громко плямкали губами, в предвкушении, по всей видимости, кровавого боя. Звук их плямканья раздражал Алексея, из-за чего после каждого такого причмокивания его веки нервозно вздрагивали. Плечи его в порыве эмоционального всплеска поднимались вверх-вниз, словно его легкие были гигантскими пружинами, заключенными внутрь его тела.

      – Ты выслушаешь? – спокойно произнес санитар.

      – Давай, только быстро!

      – Хорошо, что ты его не ударил, – произнесла маленькая девочка.

      – Да там и бить-то нечего, – ответил Алексей, повернувшись к ней, и снова уставился на собеседника.

      Санитар вздохнул, проигнорировал тот факт, что Алексей обменивается фразами с пустым подоконником, затем произнес:

      – Ты вчера отказался от галоперидола. И позавчера. И три дня назад тоже не пил.

      – И что?! – махнув рукой, скривился Алексей.

      – Нужно выпить.

      – Да ты что?! Тогда тебе придется в меня его запихнуть силой! Не уверен, что у тебя это выйдет! Я его пить не буду!

      – Лечащий врач сказал…

      – Да пошел ты! Вы все! Пошли все!

      Дальнейшее общение с Алексеем было лишено смысла. Он стоял, широко