Инкарцерон. Кэтрин Фишер

эхо долгого, протяжного стона, верещали сирены. Перед глазами мелькали послеобразы – паническое мельтешение аварийных огней. На мгновение возникло тошнотворное чувство, что его зрение вытянулось в длинный темный тоннель, уводящий вдаль, что он может ступить туда и ощупью пробраться к свету.

      – Давно пора, – раздался голос Кейро.

      Названый брат подошел и сел на кровать. Финн видел его как в тумане.

      – Ну и видок у тебя, – скривился Кейро.

      – Зато ты как с картинки, – с трудом прохрипел Финн.

      Он медленно навел резкость. Пышная светлая грива Кейро была собрана в хвост. На нем красовался плащ Сима, увешанный таким количеством побрякушек, какого у прежнего владельца наверняка не водилось. Бедра опоясывал широкий усыпанный заклепками пояс с прикрепленным к нему драгоценным кинжалом. Кейро раскинул руки:

      – Идет мне, как думаешь?

      Финн не ответил. В нем поднималась волна гнева и стыда, разум пытался не поддаваться эмоциям. Если он позволит чувствам захватить себя, то попросту утонет.

      – Долго я провалялся? – прокаркал он.

      – Два часа. Ты опять пропустил дележку.

      Финн осторожно сел. После припадков у него всегда кружилась голова и пересыхало во рту.

      – Было немного хуже, чем всегда, – сказал Кейро. – Судороги. Ты корчился и дрался, но я прижал тебя к земле, а Гильдас следил, чтобы ты себя не поранил. Хорошо, что остальные не заметили – ликовали над добычей. Мы принесли тебя сюда.

      Финна охватило отчаяние. Его отключки были непредсказуемыми, и Гильдас не умел их лечить. Или, по крайней мере, сапиент так утверждал. Финн понятия не имел, что происходит после того, как его захлестывает жаркая, ревущая тьма. И не хотел знать. Это было его слабым местом, а он стыдился слабости, даже если комитатусы благоговели перед ним. Сейчас у Финна было такое чувство, словно он на время покинул тело, а вернувшись, нашел его пустым и израненным и теперь никак не может в нем устроиться.

      – Снаружи со мной ничего такого не случалось, я уверен.

      Кейро пожал плечами:

      – Гильдас до смерти хочет послушать про твое видение.

      Финн поднял глаза:

      – Подождет.

      Повисла неловкая пауза.

      – Это Джорманрик приказал ее убить? – решился наконец Финн.

      – Кто ж еще? Он же прямо тащится от таких штук. Ну и нам заодно показал, кто тут главный.

      Финн мрачно кивнул. Спустил ноги с кровати и уставился на свои поношенные ботинки:

      – И за это я его убью.

      Кейро изящно выгнул бровь:

      – Да плюнь ты, братец. Ты же получил, что хотел.

      – Я дал ей слово. Обещал, что она будет в безопасности.

      Кейро мгновение наблюдал за ним, а потом сказал:

      – Финн, мы подонки. Наше слово ничего не значит. И она это знала. Она была заложницей. Если бы цивилы поймали тебя, наверняка сделали бы то же самое. Так что выбрось эти мысли из головы. Я тебе уже говорил: ты слишком зацикливаешься на всякой ерунде. Это делает тебя слабым, а в Инкарцероне нет места слабости. Нет пощады