Китайский секрет для мистера Форда. М. Р. Маллоу

к высшим сферам…

      – Ну и знатной же сволочью вы меня считаете, юноша! Хотя…

      Найтли подал М.Р. рюмку.

      – Поймите, голубчик, мне скоро пятьдесят. У меня было достаточно случаев убедиться, как переменчивы бывают обстоятельства. Мне случалось получать деньги и терять их. Возможно, то, о чем вы думаете, и произойдет… когда-нибудь, но, я полагаю, это уже будет результатом старческого слабоумия.

      – Да? – в некоторой задумчивости переспросил Джейк.

      – Да! – рявкнул профессор, и ткнул себе в грудь, едва не расплескав вино: – Смотрите! Вы видите этот костюм? Это костюм из Парижа. В свое время он стоил мне сорок франков. Я ношу его вот уже почти десять лет. Он напоминает мне о том счастливом времени, когда…

      Тут профессор, похоже, вспомнил нечто очень приятное, потому что договаривать не спешил, смотрел куда-то в стену и даже начал улыбаться. Улыбка его была изрядно растерянной.

      – Ну, – поторопил Д.Э., которому надоело ждать и костюм которого был куплен совсем не в Париже, – и что?

      Профессор вернулся на землю.

      – Вот именно, – сказал он. – Именно «ну и что?» У меня есть еще какой-то другой костюм. Люси купила его на распродаже в универмаге… Забыл, как он называется. Мне это неинтересно.

* * *

      Около полуночи в квартиру позвонили. Компания засиделась, слушая «Любовный напиток» любимого профессором Доницетти и стараясь не думать о том, что Найтли назвал неизбежным риском.

      Из гостиной выглянула Люси, оглядела незваных гостей с плечами, как складные дорожные сундуки, и спряталась обратно.

      – Эй, старый, – сказал один из двоих, тот, что был пошире, – тебе велено передать, чтобы ты прекратил свои глупости!

      И он не без удовольствия повалил старое трюмо ногой.

      – Как ты думаешь, Герцог, – спросил Д.Э. Саммерс и щелкнул затвором своего «кольта», – остались еще на свете порядочные люди?

      – Конечно, остались, Ланс, – М.Р. щелкнул затвором вслед за компаньоном. – Вон, на профессора посмотри.

      – Безобразие! – вскричал Найтли и щелкнул затвором своего «дерринджера». – Я уже немолодой человек! Живу только тем, что приносят мне мои скромные научные познания! Но даже ничтожность моих доходов не принудит меня к таким постыдным и грязным методам, как у этого старого неудачника! Передайте ему: «Мне жаль вас, Алоизиус!»

      С этими словами профессор одернул манжеты.

      – Я закончил, можете убираться вон.

      – Ты что, старый? – поразился тот, что был поуже. – Совсем плохой стал?

      В следующие несколько минут прихожая профессора Найтли изрядно пострадала. Большая часть предметов была продырявлена, мебель находилась в большом беспорядке, кубок Оксфордского университета, полученный за победу в соревнованиях по гребле сиротливо перекатывался по полу, дорогая и красивая ваза разлетелась по комнате дождем осколков.

      – Запомните, молодые люди, – профессор ногой захлопнул ящик лежащего на боку комода, – у меня широкие связи. Я вас попрошу передать