Печатник. Печать Тьмы. Иван Владимирович Магазинников

Как дед и сказал, во всех коробках книги и какие-то свитки.

      – Магические? Переплеты золотом тисненые?

      – Старые книги, языка этого я не знаю.

      Хорт повернулся к Белому Клыку, но колдун лишь мотнул головой: следов магии нету.

      – А в том сундуке что? – кивнул атаман в сторону второй телеги, на которой стоял один лишь сундук, примотанный тонкой цепью.

      – Э… Там… Там тоже книги, – почему-то замялся дед.

      – Да? Эй, Бритва, пока Ловкач Гарри в холодной яме сидит на крысиной диете, ты у нас за замочного мастера. Ну-ка, поковыряй замок и проверь, что там за книги такие.

      – Я… Простите, может лучше не надо? – попытался было возразить историк, но было уже поздно.

      Бритва вытащил из кармана увесистую связку отмычек всевозможных форм и размеров. Внимательно осмотрел замок и выбрал среди отмычек что-то, больше напоминавшее кривой штопор, чем ключ. Поплевав на кончики пальцев, взломщик взялся за дело.

      – Мне кажется, лучше этого не делать, дело в том, что этот сундук является собственностью Ригийской Академии Магии, и вполне возможно, что… – снова заговорил старик, но закончить свою мысль не успел.

      Позади обоза раздался громкий треск, и в спертом от жары воздухе запахло весенней грозой. Пораженный ударом молнии, ударившей из замка, Бритва отлетел в придорожную траву и катался по ней, корчась от боли.

      – Да что ж это за день сегодня такой каббров!? – отчаянно воскликнул Хорт. – А ты за каким каббром молчал?

      – Но позвольте! Я-то как раз и пытался предупредить, но вы даже слушать не стали!

      – Что ты там насчет магов шептал?

      – Этот сундук и его содержимое принадлежат Ригийским архимагам. Наверняка на нем есть защитные чары.

      – И что в нем такого важного?

      – Я не знаю. Мне его передали уже в запечатанном виде и сказали, что внутри находятся ценные книги.

      – Эй, Малыш, ну-ка… – дал знак атаман одному из разбойников – широкоплечему детине, на добрых полголовы выше самого Хорта, которого можно было с легкостью принять за подмастерье кузнеца.

      Громила подошел к массивному на вид сундуку и с легкостью приподнял его над телегой.

      – Легкий, атаман. Точно не золото.

      – Ладно, проверьте, как там наш цирюльник, не помер еще?

      – Жив я, жив, – раздался стон Бритвы. – Я уже привыкший. Руки только трясутся, так что не скоро я за ножницы да бритву возьмусь.

      Глядя на этого лысого, как колено, увальня было сложно поверить, что он когда-то считался одним из лучших цирюльников Кияжа. Если бы не его страсть к спиртному да хорошей драке, то был бы сейчас он не Бритвою, разбойником с большой дороги, а хозяином какой-нибудь стригарни в столице. Но после того, как цирюльник едва насмерть не прирезал сына одного дворянчика, осмелившегося насмехаться над лысиной Бритвы, дорога в большие люди ему была заказана. Хорошо еще, если удавалось хотя бы на малый сезон наняться в какую-нибудь цирюльню подмастерьем. К счастью, встреча с Хортом стала для него той самой соломинкой для утопающего, а виртуозное владение холодным оружием не