Тракт. Евгений Ничипурук

поднялся ко мне в комнату, походил, как пантера в клетке, по кругу. Как и многие бывшие заключенные, он был страшным чистюлей. Привычка к порядку, выработанная за два года зоны, граничила с маниакальностью. Я подумал, что вот сейчас он просто вытолкает мужика на улицу и скажет ему идти ночевать куда-нибудь в другое место. Лично я был уже готов сделать именно это. Но Леха меня удивил.

      – Пошли ему баню растопим, – бросил мне он. – Вставай. Пошли. Ну нереал же так.

      С тем, что это был действительно нереал, спорить не приходилось. Однако решение топить баню тоже казалось крайне абсурдным. Баня была большая, общая. Чтобы нагреть воду и растопить ее, нужно было притащить несколько неподъемных тележек с дровами и убить на топку часа три-четыре. Однако спать в такой вони все равно было невозможно. Мужика отправлять на ночевку было некуда. Так что нам надо было идти топить баню. Мы позвали с собой Миколу, но тот отказался, сказав, что устал как собака, да и к тому же ему приходилось спать в распределителе, так что он не видит ничего такого особенного в нашей ситуации с новым постояльцем.

      Попросив мужика не ходить с нами и ни при каких обстоятельствах не заходить в комнату, мы отправились топить баню. К несчастью, опять начался мелкий дождь. Я натянул резиновые сапоги, надел Санькину байку и поплелся вслед за Лехой. В кромешной темноте и безмолвии мы дошли по грязи до дровяного склада, и я наконец-то увидел вблизи ту самую легендарную тележку, сваренную из запчастей автомобиля.

      – Вот она, сука… – прохрипел Леха. – Уж как я ее ненавижу. Вот все бы хорошо, если бы не она. И меня все время «на дрова» ставят. Мне она уже во сне снится. Может, если бы не грязь, то ладно… но по грязи и с грузом дров она вообще не катится…

      Леха вздохнул и стал накладывать на железного монстра поленья. Я помог ему и вскоре мы нагрузили тачку-переросток полностью. Взяв за ручку, я попытался сдвинуть ее с места, но ничего не вышло.

      – А я что говорил? То-то, – Леха почему-то был доволен тем, что я убедился в его правоте, хотя я и так верил ему. – Сначала надо вдвоем упереться плечами и вытолкать ее на дорожку.

      Мы уперлись плечами и почти ползком стали толкать ее по направлению к дороге. Чертова каталка была просто несдвигаема. Мне почему-то вспомнились кадры из советских фильмов про войну, на которых пехотинцы катили огромные железные пушки. Подумалось, что пушки наверняка тяжелее этой телеги, и раз пехотинцы смогли, то и мы сможем. Мы налегали изо всех сил и по чуть-чуть, сантиметр за сантиметром, выкатили ее на дорогу.

      – Сейчас полегче пойдет. Тут небольшой наклон есть, слава богу. Туда с грузом катишь по наклону, а обратно пустую чуть в гору. Выходит, одинаково тяжело. – Леха хорошо знал нашего врага.

      Обливаясь потом, тут же смешивающимся с мелкими каплями дождя, стиснув зубы, мы толкали груженую телегу к бане. Чтобы преодолеть расстояние в двести метров, нам понадобилось минут двадцать, а то и полчаса. Потом мы зашли в предбанник, пробрались