Тракт. Евгений Ничипурук

жена, по ней сразу было видно, что ждать не будет. Мы с ней еще до посадки ссорились. Она пыталась меня как-то переделать, изменить, а я ее не слушал. Да и как изменишься тут. Ты ж как баран, прешь и не думаешь. Живешь, как живется… а как вышел, уже что-то сломалось во мне. Хожу, работы найти не могу, друзей бывших видеть не хочу. Такая депра. Жить не хочется. Я думал вены себе вскрыть, да мать жалко. Она, бедная, настрадалась со мной. Все глаза выплакала. Это бы ее совсем убило. Вот я пошел в церковь как-то в Коломне. А там мне батюшка сказал съездить пожить здесь. Думаю, что год здесь поживу, не меньше. А там, может, все и наладится. Может, отойду я.

      Мне вдруг захотелось сделать что-то приятное Лехе, и я спросил, можно ли послать кого-то на большую землю. Может, ездит кто и можно заказ сделать.

      – Может, к чайку чего купим, а? Зефирчика или печенья? Что-то у нас совсем ничего к чаю нет, – предложил я.

      – Так ведь пост же, брат. Нельзя ничего такого.

      – Зефир, наверное, можно, – возразил я.

      – Да… зефир – это тема… – мечтательно отозвался Леха и опять отвернулся к стенке.

      Снова наступила длительная пауза. Леха заснул, а я стал вынашивать планы по закупке к нам в комнату всевозможных сладостей для поднятия всем боевого духа.

      Часы на стене показывали пятнадцать тридцать. Спать я уже не мог. Чувствовал себя на удивление хорошо. Лишь время от времени плевал в салфеточку комки мокроты, а так более или менее мог жить. Небольшая слабость, но я решил, что это уже остаточное. Пройдет. Я встал, надел спортивные штаны, на них сверху штаны сноубордические. Надел свитер, спортивную кофту с капюшоном, и, наконец, куртку. Достал из сумки шапку-«балаклаву», которую я надевал в горах, когда катался на доске. В ней была только прорезь для глаз, как у японских ниндзя или спецназовцев. Получалось, что она защищала и горло, как шарф, и воздух, холодный, влажный, в рот не пускала. Надел свои походные ботинки и взаправду стал похож на космонавта в скафандре.

      – Ты куда собрался? Сляжешь же потом вообще, – забеспокоился обо мне Леха.

      – Пойду пройдусь, – ответил я. – Мне лучше. Много лучше. Поверь мне.

      Глава 8

      Ницца в огне

      Теплый ветер приятно ласкал щеки. Соленый, нежный, очень аристократичный. Такой вот вежливый галантный французский ветер. Такой бывает только здесь. Я стоял на Английской набережной и смотрел, как небо наполняется красным – постепенно, даже слишком нерешительно. Стоишь и вдыхаешь самую вкусную соль на свете, как заколдованный. Будто дальше уже ничего не будет. Это конечная точка пути. Добрался. Молодец. Хеппи энд!

      Вика обняла меня и положила голову на плечо. Закат над Ниццей не имел над ней такой же силы. Ее больше заводил город, точно так же медленно выплывающий всеми своими миллионами огней из сумерек. Мы стояли обнявшись. Я – лицом к морю, она – к городу. Говорить ничего не хотелось. Шуршали о гальку волны, где-то позади лениво сигналили