Книга Жизни. Дебора Харкнесс

в отцовский дом мне требуется приглашение, – ответил он. – А если тебе нужно знать причину, то я приехал из Венеции встретиться с Маркусом.

      Несколько секунд братья в упор смотрели друг на друга.

      – Представь мое удивление, когда я увидел тебя здесь, – продолжал Болдуин. – И уж никак не ожидал, что твоя истинная, с позволения сказать, пара теперь доводится мне сестрой. Филипп окончил свои дни в тысяча девятьсот сорок пятом году. Почему тогда я чувствую кровную клятву отца? Обоняю и слышу ее?

      – Спроси об этом кого-нибудь другого, и тебе расскажут.

      Мэтью взял меня за руку, собираясь увести из библиотеки.

      – Никто из вас не уйдет отсюда, пока я не узнаю, как эта ведьма удостоилась кровной клятвы мертвого вампира.

      Угроза изменила тональность его голоса, заставив звучать ниже.

      – Это не было обманным трюком! – с негодованием воскликнула я.

      – Тогда чем? Некромантией? Гнусным заклинанием, воскрешающим мертвых? – спросил Болдуин. – Или ты вызвала дух Филиппа и заставила его принести клятву?

      – Происходившее между Филиппом и мной никак не было связано с моей магией. От начала и до конца это было проявлением его щедрости.

      Мой гнев продолжал распаляться.

      – Тебя послушать – получается, ты видела его и говорила с ним. Такое просто невозможно.

      – Только не для путешественницы во времени, – ответила я.

      – Ты… путешественница во времени?! – изумился Болдуин.

      – Мы с Дианой вернулись из прошлого, – пояснил Мэтью. – Из тысяча пятьсот девяностого года. Накануне Рождества мы находились здесь, в Сет-Туре.

      – И вы видели Филиппа? – спросил Болдуин.

      – Да. В тот год Филипп зимовал один. Он послал монету, велев мне приехать домой.

      Находящиеся в библиотеке знали личный код Филиппа: если к письму с приказом была приложена одна из древних серебряных монет, от получившего требовалось беспрекословное подчинение.

      – Вы были там в декабре? Значит, мы вынуждены еще целых пять месяцев выдерживать песнь крови Филиппа, – пробормотала Верена и ущипнула переносицу, словно у нее болела голова.

      – Почему пять месяцев? – хмуро спросила я.

      – Согласно нашим легендам, кровная клятва вампира звучит в течение года и еще одного дня. Слышать ее способны все вампиры, однако для тех, кто несет в своих жилах кровь Филиппа, эта песнь звучит особенно громко, – ответил Болдуин.

      – Филипп хотел, чтобы ни у кого не было сомнений в моей принадлежности к де Клермонам, – сказала я, поглядев на Мэтью.

      Должно быть, в XVI веке все вампиры слышали песнь крови Филиппа и знали: я не только истинная пара Мэтью, но и дочь Филиппа де Клермона. Филипп оберегал меня на каждом шагу нашего путешествия сквозь прошлое.

      – Ни одна ведьма никогда не будет признана одной из де Клермонов! – заявил Болдуин.

      Казалось, он выступал в суде, вынося окончательный приговор.

      – Как видишь, меня признали. – Я подняла левую руку, показывая Болдуину обручальное кольцо. –