Иде(и)ократия. Опыт анализа современной бесовщины. Игорь Храмов-Тесёлкин

мудрый человек по доброте душевной посоветовал: хочешь стать оригинальным писателем? Садись и пиши все, что приходит в голову. Некоторые из прозаиков приняли этот совет настолько буквально, что их произведения более напоминают черновую запись добросовестной стенографистки. Этакая литературная медитация: «тихо сам с собою я веду беседу».

      ***

      При этом само собой подразумевается, что каждая пришедшая в голову автору мысль драгоценна и безусловно достойна запечатления. И вот автор гонится за ними, как мальчишка с сачком, готовый всех бабочек подряд запихать в свою коллекцию. Потрясающе: зачастую даже знаки препинания не ставятся – дескать, извольте убедиться, чистота эксперимента соблюдена, все как положено… А что читатель, спотыкаясь сквозь бурелом авторских мыслей, зачастую забывает о начале авторской фразы, не дочитав и до середины – помилуйте, кто же в наше время думает о читателе в ущерб драгоценной свободе самовыражения?

      ***

      Остановиться и осмыслить прочитанное здесь попросту невозможно, не дойдя до конца последней фразы. Этакий интеллектуально-эстетический вампиризм. Попробуйте, например, почитать Даниила Андреева, Блаватскую или того же Пелевина. Как выражается молодежь, «крыша едет». А потом, отложив журнал в сторону, мучительно ломаешь голову: что же все-таки автор хотел этим сказать?

      Психиатры даже термин придумали: депрессивное письмо. Графомания – один из симптомов если не болезни, то по крайней мере определенного духовного состояния.

      ***

      Ну да Бог с ними, с писателями, им вроде как положено писать то, что в голову взбредет. Но наше время породило и газетный авангард – нечто доселе невиданное.

      – Кончилось время, когда газеты гнались за тиражом, – заявил мне один из мэтров местной журналистики. Сегодня тенденция иная – каждая газета просчитывает для себя оптимальный тираж, по которому и работает.

      – И кто этот тираж определяет?

      – Тот, кто в ней работает.

      Ой ли? Честнее будет сказать – тот, кто дает деньги. Что ж, это удобно. Тем более что абсолютное большинство изданий себя абсолютно не окупает, и выход газеты целиком зависит от величины кошелька спонсора или учредителя. Ну а журналисты – те сами что-то там ковыряются: сами пишут. Сами читают. Сами себя ругают или хвалят… Без оглядки на почтенную публику.

      Этакий газетный андерграунд со столь же причудливым языком, круто замешанным на тусовочном жаргоне и изобилующем иностранными словами и специальными терминами (истеблишмент, маргиналы, стебаться и т.п.), Можно при этом даже состроить солидную мину: мы, дескать, для людей с интеллигентным выражением лица и изобразить рядом с заголовком профиль Пушкина -как, без ложной скромности, поступила в свое время одна из местных газет.

      ***

      Все эти броские жесты, изрядно попахивающие юродством – не более чем средство привлечь к себе внимание. Ведь после того, как ты о себе заявил,