.

серьезный и деловой настрой не оставлял сомнений: ей важно оплатить его услуги.

      – Отлично, – вновь отозвался он. – Конечно.

      Вскоре, после недолгого прерывистого разговора (о ее университетских делах, о проблеме наркомании в Сиракьюсе – увы, весьма типичной – и о печальной истории озера Онондага, некогда кристально чистого, а теперь зловонной сточной ямы), Гурни поднялся и повторил свое согласие ее сопровождать.

      Ким проводила его до двери, крепко пожала руку и вновь поблагодарила. Спускаясь по обшарпанной лестнице, Гурни услышал, как за его спиной лязгнули два тяжелых замка. Он оглядел унылую улочку. Она казалась грязной и неопрятной – как предположил Гурни, из-за высохшего реагента, которым полили дорогу, чтобы растопить остатки снега. Пованивало чем-то едким.

      Он сел в машину, завел мотор и забил в навигатор домашний адрес. Потребовалась минута-другая, чтобы поймать сигнал. Навигатор еще собирался с мыслями, когда дверь дома с лязгом распахнулась. Гурни оглянулся: Ким выбежала на улицу. На нижней ступеньке крыльца она оступилась и растянулась на асфальте. Гурни подбежал к ней: она уже вставала, опираясь на урну.

      – Ты цела?

      – Не знаю… лодыжка… – Она задыхалась и явно была напугана.

      Он взял ее за руки повыше локтей, чтобы как-то поддержать.

      – Что случилось?

      – Кровь… в кухне…

      – Что?

      – Кровь. В кухне на полу.

      – В квартире был кто-то еще?

      – Нет. Не знаю. Я никого не видела.

      – Сколько там крови?

      – Не знаю. На полу накапано. Как след. Тянется в коридор. Но я не уверена.

      – Значит, ты никого не видела и не слышала.

      – Нет. Вроде нет.

      – Хорошо. Все в порядке. Ты уже в безопасности.

      Она заморгала. В глазах ее стояли слезы.

      – Все хорошо, – мягко повторил он. – Все в порядке. Ты в безопасности.

      Она вытерла слезы, пытаясь совладать с собой.

      – Хорошо. Все в порядке.

      Когда дыхание ее стало ровнее, Гурни сказал:

      – Посиди пока у меня в машине. Можешь запереться. Я пойду осмотрю квартиру.

      – Я с вами.

      – Лучше посидеть в машине.

      – Нет! – Она с мольбой взглянула на него. – Это же моя квартира. Я не дам себя выгнать из собственной квартиры!

      По полицейским правилам гражданскому лицу запрещено возвращаться на место инцидента, пока оно не будет осмотрено, но Гурни больше не служил в полиции и мог пренебречь правилами. Оценив состояние Ким, он решил, что лучше и правда взять ее с собой, чем настаивать, чтобы она сидела в машине, запертой или нет.

      – Ладно, – сказал он, вынув “беретту” из кобуры на ноге и спрятав ее в карман куртки, – пойдем посмотрим.

      Гурни вернулся в дом, оставив обе двери открытыми. У входа в гостиную он остановился. Коридор продолжался еще футов двадцать и оканчивался аркой в кухню. Справа, между гостиной и кухней были две открытые двери.

      – Там что?

      – Первая дверь – спальня, вторая – ванная.

      – Я загляну